Ты меня не помнишь
Шрифт:
— Запах умопомрачительный — показываю на салат — уверена вкус тоже будет на высоте.
Алекс Межницкий
Киваю в ответ. Салат с креветками здесь действительно готовят отлично, но почему-то у меня стойкое ощущение, что салат тут не причем. Совсем не при чем.
Что-то с ней не так, точнее все, все не так. Как только Оля вошла в ресторан я мысленно сгреб в охапку все свои планы порвал и сжег их. Потому что понял, не сработают.
Подошла к столику, словно хозяйка. Хостес где-то за ее спиной, пытается отработать положенную программу, а она стоит в своем брючном костюме цвета какао и я осознаю, что все мои эротические фантазии сейчас стремительно
Странно.
Обидно, вот до невозможности обидно. Первый раз ко мне на свидание приходит девушка, одетая как монашка и жестко обламывает с сексом. Вечером придется опять ехать в клуб?
Спокойно, Межницкий, пойдем по приборам, а там, как прощупаем новую тактику, вернемся к заготовленным вариантам. Теперь-то уж точно, пока не затащу в постель — не отпущу. Расслабляюсь и отхожу в сторону, пуская все на самотек. Помогаю ей справится с меню, сделать заказ, рассказываю о любимых блюдах и чувствую как теплеет ее взгляд, словно сейчас в ресторан дополнительно закачали галонов пять чистейшего кислорода. Неужели попал?! Засматриваюсь на нее, спокойную, с легкой улыбкой на губах. Ей очень идет этот костюм, настолько, что у меня начинает разыгрываться фантазия. Зря, с фантазиями я слишком спешу. Ольгино поведение меняется на глазах. Я даже чуть дергаюсь, наткнувшись на режущий словно сталь взгляд. Что с ней? Группируюсь, готовый к обороне, потому что от нее веет опасностью. Холод пробирает до самых костей, словно я ее самый заклятый враг. Что за...? Говорит, что все в порядке. Успокаивается. Секунда и передо мной, как ни в чем не бывало сидит красивая девушка, но меня не обмануть, теперь я знаю, что это лишь маска, а там внутри есть что-то такое... запретное. Надо бы поднять на нее информацию. Не сейчас конечно, у безопасников и так завал из-за тендера. Сдается мне, что там будет много интересного. А может и не будет. Возможно, я просто накрутил себя когда понял, что прыгать ко мне в постель на первом свидании не собираются.
— Ну и как вкус? Соответствует аромату? — стараюсь разрядить атмосферу.
— Ты знаешь, да. Очень вкусно — отвечает мне уже другая Оля.
— С вином было бы еще вкуснее, зря отказалась.
— Я не пью, тем более в обед — отвечает она, а я снова залипаю.
Какая ты, Оля? А как же коктейль в клубе? Почти прожигаю ее глазами в поисках правды, но произнести вслух не решаюсь. Что-то подсказывает, что это не лучшая тема для разговора, а ответ может мне не понравиться.
— Расскажи о себе. Я не буду задавать вопросы. Только то, что сама захочешь — делаю хитрый ход и с удовольствием замечаю — проглотила наживку.
Она рассказывает о своей семье, о смерти матери, о том, что ее воспитывал отец. Не говорит, но чувствую, что отца любит и он ее тоже. Любит и помогает до сих пор. Машина, наряды и квартира в элитном районе явно не на стипендию куплены. Далее, как в анкете. Учится на журналиста, сама из Питера. Изучает иностранные языки и любит путешествовать. Обожает Питер, Карелию и Эмираты. Странное сочетания, но на вкус и цвет, как говорится.
Рассказ получается длинный, но как-то все, со слов Оли, ровно и скучно получается. Обходит она острые углы. Есть у меня, конечно, вопросы про мажора и про квартиру, куда ее на такси отправил, но я обещал молчать. С другой стороны, чего я хотел? Компромат из первых уст? После тендера покопаюсь в ее биографии, если для нас это еще будет актуально. Все-таки длительные отношения не мой конек. Только секс и ничего личного — девиз на все времена.
Оля замолкает и вопросительно смотрит на меня в перерывах между поеданием лосося в карамельном соусе. Настала моя очередь рассказывать и от вопросов девушка не отказывается. Что же, придется рассказать немного
Глава 31
Алекс Межницкий
— Я родился в обычной семье в далеком городе Владивостоке. Мать всю жизнь работала учительницей, сейчас на пенсии. Отца не помню, она не любила говорить о нем. Все, что я знаю — он бросил нас когда мне было 3 года. Ушел к очередной любовнице.
Вываливаю информацию коротко и без эмоций. Только факты. Самого словно царапает каждое произнесенное мной слово. Слишком личное получилось. Миллион лет так ни с кем не разговаривал. А сейчас зачем начал? Расположить девчонку? Так сказать откровенность за откровенность? Неет, Алекс, слишком легко у нее получается. Дернула за ниточку и все, размотала тебя до самой сердцевины. Стареешь, Межницкий, соберись. Нервно поправляю рукой ворот белоснежной рубашки и расстегиваю две верхних пуговицы. Душно.
— Не искал его никогда? — спрашивает Оля.
— Зачем? У меня есть мать.
Далье я плету какую-то ерунду про то, что похож на мать, и никогда не понимал, как он мог нас бросить. Вру красиво, не оторваться. Оля слушает и кивает.
Нет, а что я должен был рассказать? Что я похож на него больше чем хотелось бы? Что я скорее всего такой же кобель как и он?
А может и не такой, не знаю.
Последние серьезные отношения когда были?
Классе так в девятом.
Такой же Алекс, сознайся себе. Это же ненормально, что ты более десяти лет никого не присмотрел на постоянку. Есть конечно, вариант, что ты как мать, однолюб. Увидела отца и все, влюбилась. Спрашивал у нее, чем зацепил — до сих пор не знает.
Нет, не хочу как мать.
Она до сих пор его любит. Знает обо всех его похождениях и любит.
Жить-то тогда как? Это же треш какой-то?!
— После школы поступил в ВУЗ, здесь в Москве. Отучился и по специальности ни дня не работал. С друзьями открыли ИП и сначала перепродавали все подряд, потом из Китая возили всякую ерунду баулами и продавали в магазине. Бизнес шел в гору, денег зарабатывали достаточно. А потом выросли что ли. Не знаю. Планы у всех серьезные появились и мы разошлись. Деньги поделили, разъехались кто куда, а я тут остался. Торговать уже не хотелось и я долго думал с чего начать, присматривался, изучал. Все решило одно неожиданное знакомство. Этакий авторитет из девяностых, перешедший на светлую сторону. Он и привел меня в строительство. Сначала вместе работали, а потом он меня в свободное плавание выгнал. Так и работаю по сей день.
Последнее правда. Опустил только криминальные разборки, имена, рейдерские захваты. Оле это знать совсем не обязательно. Итак, рассказал слишком много.
Зачем?
Сам не знаю.
— Классическая история успеха — смеется она — лет через пять поедешь с семинарами по стране?
— Смейся, только я действительно всего сам добивался. Пока работал на дядю, обзавелся нужными знакомствами, многому научился. Без этого в большое плавание нельзя. А по стране проехаться идея хорошая, можно, но только во время отпуска. А с этим у меня, Оля, большие проблемы. Я лет семь не отдыхал. Неделя в новогодние каникулы не считается.
Заканчиваю рассказ, все еще не понимая нафига я это сделал вообще. Мы молчим и делаем вид, что поглощены едой, но каждый из нас знает, что это не так. Каждый из нас сейчас варится в своем собственном соку из извращенной правды и это наказание пожизненное.
Не так, совсем не так представлял я наше свидание, но мысль о том, что оно сейчас закончится и мы поедем каждый к себе домой раздражает. Непонятное желание задержаться именно в этом моменте, поговорить еще о чем-нибудь одновременно вызывает протест.