Ты меня не помнишь
Шрифт:
Музыка растекается по салону машины. Все мысли там, на тридцатом, кажется, этаже и я искренне не понимаю, что за фигня происходит.
— Да, Алекс, что за фигня?! С каких пор ты срываешься в разгар работы, чтобы найти сбежавшую девицу, а когда находишь, тупо сидишь в машине под ее окнами.
Мало того что я жду ее, так еще и с собой разговариваю. Я, Межницкий, к которому девки за год записываются, а потом еще год строем ходят, чтобы я обратил на них внимание и трахнул в каком-нибудь элитном клубе. Эта же замороженная словно в параллельном мире живет. Кстати, а ведь был звоночек,
Придушил бы заразу.
Все вывернула, все раны вскрыла. Умом понимаю, бежать надо от нее, не нужны мне все эти эмоции, но остановиться не могу. Как прыщавый школьник срываюсь к ней, чтобы сидеть под окнами и ждать.
Переключаю радиостанции. У Оли осталось три минуты на сборы, и лучше бы она успела. Музыка начинает раздражать. Внутреннее напряжение рвется наружу, и я выплескиваю его, отбивая ритм по мягкому пластику панели.
Идет.
Подъездная дверь медленно отъезжает в сторону и являет этому миру... Нет, к черту мир, мир обойдется, потому что она идет ко мне. От осознания, что собралась и идет без скандалов, по телу разливается тепло. Смотрю на нее, и меня разбирает смех. Боже! Что не так с этой женщиной?
Удивила.
Кроссовки, канареечного цвета костюм, размера на три больше чем ей требуется. Модно, блин, поясняю себе. Сверху накинута, голубая куртка, судя по размеру, тоже из магазина для великанов. Венчает этот дизайнерский ансамбль пятиметровый, судя по количеству оборотов вокруг шеи, ярко-синий шарф. У меня в глазах рябит. Перевожу взгляд на то, что у нее в руках. Это сумка, небольшая и по моему опыту туда могла поместиться только косметичка.
Вызов?
Протест?
Принимаю. Теперь мой ход, улыбаюсь я и выхожу из машины, чтобы забрать сумку и помочь сесть.
Саша Лисицкая
Голова пустая. Собираю минимум вещей, принимаю душ и одеваюсь. Сопротивляться сил нет. Их нет совсем. Ощущаю себя тряпичной куклой. Странно, что сон не помог, обычно становилось легче.
Обычно?
Обычно ты не запивала таблетки вином.
Уже стоя в лифте, рассматриваю свое отражение в зеркале и улыбаюсь. У идеального Межницкого будет шок. Да, и плевать. Пятнадцать минут сказал? Решил поиграть в альфа-самца? Получай результат.
Зачем он вообще приехал?
Выхожу на крыльцо и вдыхаю полной грудью. Воздух хорош. Оседает где-то в груди. Бодрит. Лучше, мне уже лучше. Еще пару часов и организм восстановится. А память? Надеюсь, и память, потому что часть ночных воспоминаний все еще безвозвратно потеряна.
— Привет.
Межницкий забирает сумку, недоверчиво ее рассматривает и покачивает в руке, словно взвешивая.
Здравствуй, Оля — чеканит он и открывает пассажирскую дверь.
А дальше тишина, ни музыки, ни вопросов, лишь изредка я ловлю на себе его странные взгляды.
— Куда мы
— Ко мне домой.
— Зачем такая спешка?
— Надо успеть до следующего собрания домой, к ноуту.
Киваю и замолкаю, остальное выясним потом, когда немного восстановлюсь. Ругаться и спорить сейчас не могу. Перекинулась парой слов, и словно все силы из меня высосали. Если на улице было лучше, то здесь, в машине, снова начинает мутить.
— Это из-за вина? — реагирует на мое состояние Межницкий.
— Да, как-то не очень.
— Ты совсем не пьешь?
— Совсем.
— Оль, в общем, я учту все, на будущее, но и ты, тоже будь добра слушаться.
Мое удивленное лицо со вздернутыми бровями, видимо, сильно развеселило Межницкого. Он не стал ждать ответа, а просто продолжил свой монолог.
— Мне было очень хорошо вчера, и я попросил тебя остаться. Хотел проснуться с тобой, а ты сбежала. Ни сообщения, ни звонка. Кто так делает? М?
Я нервно сглатываю и снова киваю. Слова и действия Межницкого иду вразрез с моей картиной мира.
Или? Или это его извращенный план?
Пытаюсь анализировать факты, выстроить хоть какую-то теорию происходящего, но не получается. Противоречие на противоречии. Что-то не сходится... Не хватает какой-то важной детали, и я смогу увидеть полную картину, а не абстракцию. Пока еще есть время. Надо продержаться и не поддаваться на его уловки. Помни кто он, повторяю сама себе. Помни и не верь ни единому слову. Не позволяй ему манипулировать тобой и твоими чувствами.
Делаю глубокий вдох и откидываю голову на подголовник. Тело окутывает странное спокойствие. Хочется прикрыть глаза и спать. Завтра обязательно будет лучше, а сегодня мне необходим отдых. Перед тем как отключиться, ощущаю короткое мужское касание. Лоб, он прикоснулся ко лбу. Неужели проверяет температуру? Переживает?
Глава 38
Пока едем до дома, больше не разговариваем.
Дома тоже.
Я переодеваюсь в пижаму и практически сразу ложусь спать. Межницкий остается работать в гостиной, и я засыпаю одна под его монотонные разговоры. Просыпаюсь тоже одна. Странно все, его поведение, мое и еще тендер этот. Казалось бы, радуйся и наслаждайся жизнью, а не получается. Пусто как-то. Жила, строила планы, готовилась, играла роли, а сейчас пустота.
Встаю с кровати и принимаюсь изучать квартиру. Спальня, гостиная, все обычно, без кричащих и пафосных предметов. Прохожу на кухню. Аскетизм наше все? С другой стороны, все понятно, он не готовит, совсем.
Открываю холодильник в поисках чего-то съестного. Негусто, но приготовить простой завтрак хватит. Быстро изобретаю какие-то горячие бутерброды, делаю кофе, благо с техникой у Межницкого все в порядке, и сажусь за стол.
— Что я здесь делаю?
Вопрос звучит в тишине квартиры и, словно ответ на него, слышу трель мобильного. Вспоминать, где я его оставила, бессмысленно. Вчера у меня ни на что не было сил, даже на споры с Межницким, а сегодня? Сегодня вопросов стало еще больше и вечером мы поговорим.