Ты мне не дочь

Арина Марианна

— Мне нравится, когда ты такая. Щеки пылают, глаза возмущенно горят.

— Это не из-за тебя! Это мороз и свежий воздух.

Она хотела еще что-то добавить, но Яся скомандовала «Ну поехали уже». И мы полетели вниз.

Не знаю, что на этом спуске пошло не так. Может я потерял бдительность от того, что все время косился на манящую тонкую шею перед глазами. Так хотелось провести по ней языком и засыпать поцелуями.

Но почти в конце спуска, мы неожиданно съехали в кювет и перевернулись.

Все

произошло настолько быстро, что я даже понять ничего не успел. Вот только видел впереди финишную площадку и вдруг все куда-то улетело в сторону, небо с землей перепутались, ощущение полета и приземления, спасибо, что не на твердую землю, а в мягкий сугроб.

Никогда в жизни я так не пугался. Нет случались у меня ДТП. Тоже по нервишкам проходилось. Но то другое.

Тут я не за себя испугался. Яся! Надя!

Сам не понял, как выбрался из-под тех достаточно тяжелых саней. Ногу прострелила боль, но сейчас мне не до нее было.

Первой из глубокого сугроба я откопал Надю. Перепуганную, растерянную и похоже еще не осознавшей что произошло.

— Ты цела? — спросил машинально, усадив на пятую точку и бегло осмотрев руки-ноги.

Яся! Кинулся обратно, выкапывать ребенка из сугроба. Даже подумать не мог что они тут такие глубокие. Руки тряслись от страха и нервов, но я мысленно радовался, что хоть деревьев и камней тут не было.

— Яся! — рванул я за ярко-розовые комбинезон.

Реально испугался, что с ребенком случилось что-то ужасное. Гнал эти мысли, пока откапывал ее.

Ошалевшие, казалось ставшие в два раза больше глаза, уставились на меня.

— Малышка, ты как? Болит что-то? — очень осторожно прощупал ее руки, голову, стянул с головы шапку и детский шлем.

Крови не было. Я выдохнул с облегчением. Правда, могли быть переломы. Но хоть какая-то радостная новость.

— Круто! — неожиданно просияла довольной улыбкой Яся. — А давайте, еще так полетаем.

Ну вот что взять с этого ребенка? Наверное, впервые я пожалел, что она пошла в меня.

Тоже адреналинщица еще та растет. Надо будет серьезно с ней об этом поговорить.

Потом. Когда в себя придем.

— Нет, уж спасибо. Налетались.

Я обернулся к Наде.

— Ты как? Прости, я видимо не справился с управлением.

Адреналин пошел на убыль и сердце начало заполнять глобальное чувство вины. Я

отвечаю за этих женщин. И я — оплошал.

— Кровь... испуганно прошептала Надя и побледнела.

— Что? Где? — сколько не осматривал ее, не видел и следа крови.

— У тебя.
– в испуганных глазах мелькнули слезы, трясущимися руками она надавила мне на плечи и усадила на задницу.

Только сейчас я заметил, что снег вокруг

окрашен в красное. Местами, везде где я только что метался на коленях. Перевел взгляд вниз. Так и есть комбинезон на голени был разорван и весь мокрый от крови.

19.

Вокруг нас начали собираться люди. Ну еще бы! Такой кульбит тут отожгли.

Я разорвал больше штанину, чтобы оценить рану.

— Ничего, жить буду. — улыбнулся бледной Наде, у которой уже и губы дрожали. И

видимо не от холода. — Ну ты чего? Испугалась?

Подцепив ее подбородок, чуть потянул вверх. Так хотелось ее сейчас поцеловать.

Хотя бы чтобы успокоить.

— Со мной все в порядке. Ну немного оцарапался.

— Оцарапался? Да у тебя кровь вон хлещет — взвилась моя сероглазая зайка и как же ей это шло.

Не кместу под руку ей попались местные администраторы.

— Что у вас за сервис тут такой? Врач где? — разбуянилась Надя.

Руками замахала, голос повысила, разве что с кулаками на них не бросилась.

— У вас тут ни сеток, ни заграждений. С нами ребенок был! У человека кровь хлещет, а вы тут растеряно глазами лупаете!

Я так залюбовался Надей, что не сразу осознал — меня ребенок мой обнимает.

Глянул на нее. Жмется ко мне, брови насупила, косится на кричащую Надю, пальчиками за комбинезон мой цепляется

— Яся, все хорошо. — чмокнул ее в нос. — Надя кричит, потому что за тебя испугалась.

Покосился на ногу и отдернул разорванную штанину. Не надо это такой малышне видеть.

— Ну и за меня чуть-чуть испугалась. Но все в порядке.

— Тебе больно? — надув губы и смешно сопя носиком, спросила Яся.

И только сейчас я осознал, что вообще не чувствую боли. Наверное, шок и адреналин так действуют.

— Не переживай. Потом может чуть-чуть поболеть, но это быстро пройдет.

Приобнял ее сильнее и тихо порадовался. Это, наверное, впервые моя дочь распереживалась за меня. И впервые по-настоящему обняла. Именно так как дочки обнимают своих любимых пап.

На звание «любимый» я, конечно, пока не претендую. Но постараюсь его заслужить.

Скандал устроенный Надей возымел эффект. Примчался доктор, с ним еще несколько крепких парней. Осмотрел ногу; красноречиво так покачал головой.

— Я сейчас перевязку сделаю. И мы вас в больницу отвезем. Там уже вам окажут полноценную медицинскую помощь.

— Стоп! Меня в больницу. А моих… я запнулся. Ну с Ясей все понятно. Дочь же. А Надю как назвать? — А моя семья как? Их кто домой отвезет?

— Я могу сесть за руль. — предложила Надя, но так неуверенно.