Ты мне не жена
Шрифт:
Я закрыла глаза, пытаясь отгородиться от происходящего кошмара, но тщетно. Я остро чувствовала его губы на своих, чётко слышала приглушенные аплодисменты и ощущала на себе взгляды сотен людей, наблюдавших за нашим "счастливым" моментом. И во мне нарастало отвращение. Мне отчаянно хотелось вырваться, убежать, закричать, но я стояла неподвижно, словно парализованная.
Наконец, Игнат оторвался от меня, и я с облегчением вздохнула. Мои губы горели, а его глаза сверкали триумфом. Если можно унизить поцелуем, то у него
– Поздравляю, женушка, – прошипел он мне на ухо и снова прикрыл моё лицо фатой.
Я отшатнулась, ощущая, как ненависть захлестывает с головой, и окинула невидящим взглядом зал. Все вокруг улыбались и аплодировали, не замечая той бури, что бушевала внутри меня. Я ощутила, как сердце забилось быстрее, и в груди расползлось чувство безысходности. Аккомпанемент веселых мелодий и смеха резонировал с оглушающей пустотой в моей душе. Я хотела выть, но не могла. Этот маскарад, эта симфония лиц с искусственными улыбками едва ли могли скрыть то, что происходило на самом деле…
Неожиданно Игнат грубо схватил меня за руку и бесцеремонно потащил по коридору, выстроенному из гостей, не позволяя им даже поздравить нас. Веселье стихло. Все были явно удивлены, но не смели ничего сказать.
– Приведи себя в порядок и не позорься! – скомандовал муж, когда мы остались наедине. – Как видишь, твой отец устроил показательное представление. Пригласил весь высший свет, чтобы они стали свидетелями этого брака. Идиот, думает, это может как-то на меня повлиять.
– Хватит! – воскликнула я, не в силах больше терпеть его грубость.
– Ты сама сделаешь, что я сказал, или тебе помочь? – гаркнул Игнат, игнорируя моё недовольство.
– Я сама решу, что мне делать! Ты кем себя возомнил, что вздумал мне указывать? – воскликнула я, наконец-то возвращаясь в своё нормальное состояние. – Ладно, я поднимусь к себе! – тут же одёрнула себя, мне действительно необходимо вернуться в номер и попробовать связаться с Мирославой.
– Не заблудишься? – язвительно поинтересовался он.
– Иди к чёрту, – бросила я, кромсая взглядом его на мелкие кусочки. – Хотя тебе и ходить далеко не надо, достаточно для этого посмотреться в зеркало!
Игнат рассмеялся, но в его смехе не было ничего живого – лишь холодная ирония и презрение. Я продолжала чувствовать, как злость и отвращение нарастают во мне, и проснувшееся упрямство лишь увеличивало мой внутренний протест. Каждый его жест, каждое слово было напоминанием о том, насколько он ненавидит меня. И теперь это было взаимно…
Я развернулась, чтобы уйти, но он всё ещё держал меня за запястье и словно не собирался отпускать. Я посмотрела ему в глаза с таким же лютым пренебрежением, что и он, и резко вырвала свою руку.
– Знаешь, у тебя очень неприятный, каркающий смех, сделай одолжение, не смейся, пожалуйста, больше в моём присутствии! –
Ворвавшись в свою комнату, высыпала из сумки всё содержимое, ища телефон. Найдя его, я увидела на экране несколько пропущенных от Миры. Внутри всё встрепенулось, и я не смогла сдержать всхлип облегчения. Быстро нажала на кнопку вызова, гудки разорвали угнетающую тишину. Я с замиранием сердца ожидала, когда она поднимет трубку.
– Алло. Алиса, куда ты пропала? Никак не могла дозвониться! – раздался знакомый голос Мирославы, и я ощутила, как тяжёлый камень свалился с души. – Меня наконец-то отпустили! Я хотела приехать сразу к тебе, но ваш адвокат сказал, что лучше сначала поговорить с тобой.
– Мира! – вздохнула я, стараясь сделать так, чтобы голос не дрожал. – Слава Богу! Я чуть с ума не сошла…
– Лиса, у тебя что-то случилось? – сразу же поняла подруга. – Ты где? Я сейчас же приеду…
– Нет! – оборвала я. – Немедленно уезжай без меня. Первым же рейсом, Мира!
– Что случилось? Ты меня пугаешь! – взволнованно воскликнула Мирослава.
– Пожалуйста, сделай так, как я прошу. Я позже всё тебе объясню, сейчас нет на это времени! – настаивала я, жутко переживая за судьбу единственной подруги.
– А ты? Ты когда приедешь? Я ничего не понимаю! С тобой всё в порядке? – затараторила подруга, и в её голосе слышался неподдельный страх.
– Я в порядке. Но мне нужно уладить некоторые вопросы, и чем быстрее ты уедешь, тем проще мне будет всё решить!
– Но…
– Мира, пожалуйста, пообещай мне, что прямо сейчас возьмёшь билет? – продолжала я настаивать, хотя прекрасно понимала её нерешительность.
– У тебя проблемы, я чувствую… Как я могу тебя так оставить? – выдавила она, и в груди у меня всё сжалось.
– Нет ничего такого, что нельзя решить. Для меня главное сейчас, чтобы ты была в порядке, а это возможно, только если ты уедешь! Пообещай?! – потребовала я решительно.
– Хорошо, обещаю, но ты поклянись, что расскажешь мне обо всём при первой же возможности! – сдалась подруга, видимо, поняв по моему тону всю серьёзность ситуации.
– Клянусь, – выдавила я и продолжила: – Мира, я переведу сейчас тебе деньги, используй их на своё усмотрение. Как только сядешь в самолёт, сразу же мне напиши, и как приземлишься тоже…
– Хорошо…
– Я буду ждать, всё, давай, мне пора, – прошептала я и сбросила вызов.
Нужно было скорее привести себя в порядок, пока за мной не явилась тяжёлая артиллерия, и при этом подумать, как быть дальше. Я вошла в ванную и взглянула в зеркало. Усталые глаза взирали на меня с немым упрёком, но я не могла позволить себе опустить руки. Этот вечер уже обернулся настоящим ужасом, и если я хочу взять ситуацию под контроль, мне нужно выглядеть стойко и уверенно.