Ты – мое искушение
Шрифт:
Со вздохом залезаю рядом, на пассажирское сиденье.
– Не надо делать мне одолжение! – злится Карим, распахивая дверь с моей стороны. – Можешь отправляться обратно в свою берлогу. Отлеживай бока. Только жене моей потом на похоронах скажи, что я семью любил и был готов ради них на все…
– Заткнись, я еду с тобой!
Громко захлопываю дверь машины.
– Заводи мотор. Только скажи, ты точно уверен, что в этом виноват Ермолаев?
Не хочется наломать дров из-за ошибки. Мало ли с кем еще Карим поцапался?
–
– Тогда поехали… Не будем терять время зря!
– А ты, что, куда-то торопишься?
Пожимаю плечами неопределенно. Не хочется расписывать Кариму подробности. Навряд ли он поймет. Скажет, я дурью маюсь вместо того, чтобы на него работать.
Признаюсь, до того, как я побывал в доме Клима, тоже считал, что друг от сильной болезни повредился умом. Но стоило мне пересечь порог, как я понял – друг не ошибся.
Я в том доме необходим, как глоток воздуха. Иначе Диана пустит по ветру все добро, нажитое Климом. Весь его бизнес пойдет прахом, счета опустошатся за неделю или даже меньше.
Что еще можно ждать от ветреной девчонки, помешанной на вечеринках? А ведь Лейла, ее мать, такой не была. Нежная, как цветок, очень добрая. Красивая – глаз не оторвать! Но выбрала не меня, а Клима. Сердцу не прикажешь.
Вот и мое сердце немного кровью облилось, когда я увидел дочку Клима. На мгновение показалось, что передо мной Лейла. Хрупкая, нежная и большеглазая. Трепетная лань!
Но потом дочь Лейлы посмотрела на меня взглядом отца и губы точно так же упрямо поджала.
Наваждение спало, желание смять тонкую фигуру руками и попробовать губы на вкус испарилось в тот же миг.
Э-э-э-э… Как раз насчет этого Клим меня и предупреждал.
Держи свои причиндалы подальше от Дианы, Хан!
В ней кровь не только от Лейлы, но и от Клима. Просто представить, что передо мной находится старый приятель – и нет никаких проблем с ненужным влечением и лишними мыслями.
Что же касается постели, у меня есть Люська… Она никогда не откажет. Всегда мне рада!
Надо будет навестить ее. Хорошенько так навестить, чтобы наверняка дурные мысли испарились из головы…
Глава 7
Поднявшись в свою комнату, я падаю мешком на кровать, лицом вниз, вгрызаясь зубами в подушку. Злые, горячие слезы душат меня изнутри. Я еще не оправилась от смерти отца. Но на голову свалилась новая неприятность в виде опекуна.
Старый армейский друг отца…
Папа так часто рассказывал байки об их совместном прошлом, что я могу рассказать с точностью до последнего слова любую из них. Отец говорил, что Хан – так он называл своего друга – даже помог справиться с серьезной проблемой в бизнесе.
Не знаю, какая была проблема. Папа меня в тонкости своего бизнеса не посвящал.
Я просто знаю, что
Теперь весь его бизнес тоже принадлежит мне. Я ничегошеньки о нем не знаю. По всей видимости, и управлять не смогу. По той же причине, по которой не могу покинуть дом без разрешения.
Опекун!
Такое короткое слово и такое… мерзкое!
Я пропустила период подросткового бунта, и по всей видимости, он решил догнать и напасть на меня именно сейчас.
По прихоти отца меня загнали в рамки тоталитарного режима армейского самодура.
Терпеть это?! Целых три года? Да я же свихнусь!..
Тронусь умом, меня отправят в психушку на лечение.
Надеюсь, хотя бы в универ мне ходить можно? Или тоже под запретом?!
Черт знает что творится.
Внезапно телефон начинает звонить. Номер не высвечивается, засекречен. Но я отвечаю, не раздумывая.
– Алло?
В ответ звучит тишина.
– Алло-о-о-о! Вы что-то хотели? – уточняю голосом, начинающим терять терпение.
Может быть, это шутка Аньки или кого-то из ее дружков?! Проверяют, можно ли вернуться на вечеринку?
Или просто решили подшутить, напугав меня до дрожи?
Но кое-что меня настораживает. Если бы это звонила Анька или кто-то из ее дружков, на заднем фоне слышались бы сдавленные смешки, писк или просто музыка.
Но сейчас не слышно ничего, кроме… глубоких вдохов и размеренных выдохов. Медленные, очень глубокие, едва слышные, но я чувствую их каждой клеточкой кожи и покрываюсь мурашками внезапного озноба.
Испуганно озираюсь по сторонам и на всякий случай задергиваю шторы в комнате. Мне кажется, что на меня кто-то смотрит издалека… Напряжение становится очень сильным, приподнимая волоски на коже.
– Это дебильная шуточка!
Голос стал высоким и испуганным, как у малолетки, испугавшейся воображаемого монстра в темноте.
Я сбрасываю звонок и осторожно кладу телефон на тумбочку, размышляя, что мне делать с внезапно свалившимся на голову опекуном.
Как поступить? Моя голова лопается от мыслей. Я впервые сталкиваюсь с чем-то подобным и просто не знаю, как реагировать на недавние события.
Надо бы поговорить. Но с кем? Юрист четко дал понять, что лазеек нет и быть не может. Остается только терпеть долгих три года и быть покладистой.
Но я же хорошо воспитанная и очень приличная девушка. До того приличная, что просто тошно.
Один раз устроила вечеринку и то неудачно.
Меня поймали в неудачный момент и сразу же заклеймили званием «распутной девицы». Вероятно, именно поэтому друг отца решил восстановить пробелы в воспитании муштрой.
Как подумаю, что меня ждет впереди… Брр-р-р… Наверняка Темирхан заведет привычку будить меня посреди ночи и засекать время, необходимое для переодевания. Будет держать горящую спичку.