Ты - мое счастье
Шрифт:
Мужчина спокойно вошел в комнату, оттеснив от двери Авриль, и закрыл ее на ключ. Под ошарашенным взглядом синих глаз, он опустил его в карман брюк, и повернулся к ней лицом.
Авриль сделала глубокий вдох, стараясь успокоиться, но получалось откровенно плохо, а мужчина с легкой усмешкой смотрел на ее жалкие потуги, вопросительно приподняв брови.
— Тебе смешно?! Смешно??? — не выдержав, закричала она, сжимая ладошки в кулаки, — какого чёрта?! Ты же в Америке и не собираешься возвращаться!
— Неужели? — с усмешкой спросил он, проходя
— Мне все равно, что там тебе казалось, — выплюнула Авриль, — ты похитил меня, насильно увез от детей. Да я в полицию напишу заявление! Еще и издеваешься надо мной! Что ты за человек такой?! Есть ли в тебе хоть капля совести?!
Не понимая, что она делает, Авриль ураганом пронеслась по комнате, подскочила к Дэниалу, который заметив ее маневр, привстал с кресла, и заколотила по его груди ладошками. Ударив несколько раз, она ощутила, что ладони загорелись от боли, а мужчина лишь спокойно стоял, не предпринимая попыток ее остановить. Почувствовав, что слезы ее сейчас задушат, Авриль упала на пол и, закрыв ладонями лицо, разрыдалась.
Дэниал быстро наклонился и, несмотря на все еще сопротивляющуюся девушку, поднял ее с пола и усадил к себе на колени. Прижал ладонью ее голову к своей груди, стараясь не обращать внимания на ее попытки вырваться, а другой рукой сжал ее запястья. Она не переставала плакать, уже не сопротивляясь тому, что сидит у него на коленях, а широкая ладонь ласково гладила по спутанным за ночь волосам. Постепенно рыдания стихли, и теперь Авриль было стыдно за свое поведение. Не стоило набрасываться на него, как истеричка, вопя и угрожая. Теперь он с легкостью отнимет у нее детей, заявив в суде, что их мать психически не уравновешенная дура.
— Послушай, там остались мои дети, — после слез голос звучал глухо и немного гнусаво. Мужчина перестал гладить ее по волосам и отпустил ее запястья. Следовало слезть с его колен, но для Эви это бы означало снова остаться в холоде, особенно после того, как она согрелась в его объятиях. — Они никогда не разлучались со мной больше, чем на три часа. Подумай, как они испугаются, не обнаружив меня утром в той комнате, да еще и оставшись одни.
Дэниал молча смотрел на опущенную голову Авриль, пытавшейся скрыть за водопадом волос свои настоящие эмоции.
— Посмотри на меня, Авриль, — голос его звучал тихо, но прорезавшиеся в нем приказные нотки, заставили девушку задрожать, и она несмело посмотрела ему в лицо. — Ты считаешь меня монстром? Тем, кто способен разлучить мать и детей?! Хорошего же ты обо мне мнения!
Авриль смутилась и отвела взгляд. Да, тяжело признаваться, но она думала именно так.
— Жаль, я думал, мы договоримся, — теперь его голос зазвучат скучающе, от чего девушка резко вскинула голову, смотря ему прямо в глаза. Голубые льдинки, плавающие в глубине его глаз, прямой равнодушный взгляд — вот он, Дэниал Саммерсет, в своем истинном обличие. Тот, кто мог раздавить ее одним махом и тогда,
— Что ты хочешь? — облизнув пересохшие губы, проговорила Авриль. Этот нервный жест не укрылся от внимательного, тут же потемневшего от желания, взгляда. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, чем ей придется платить за свободу, — с тоской подумала Авриль.
— М-да, — протянул мужчина после минутного молчания, — и когда я успел так низко упасть в твоих глазах?! Помнится, что я сделал все, чтобы ты спокойно уехала из страны. Поверил в твою ложь, отпустил…. Скажи, Авриль, чем я заслужил к себе такое отношение? Ты сказала, что это твои дети, но они и мои дети тоже. Ты не согласна?
Его голос звучал обманчиво мягко, но в нем слышались стальные нотки, от которых все внутренности девушки покрывались тонким слоем льда, а в животе скручивался тугой узел страха. Она понимала, что творится в его душе.
— Ответь мне, Авриль, — жестко потребовал он, вцепившись руками в подлокотники кресла, словно боялся сорваться. Оставшись без его горячих рук, Авриль почувствовала себя жутко замерзшей. — Скажи, почему ты не сообщила мне? Почему? Разве, по-твоему, я не достоин был знать, что у меня родились дети?!
Девушка закусила губу и отвернулась. Она чувствовала свою вину, перед ним, что не сказала правду. Перед детьми за то, что лишила их отца.
— Я… я… ты прав Дэниал, — наконец, тихо согласилась она, — только, что теперь это изменит. Что изменит то, что я не сказала тебе о детях…
— Многое, — резко перебил он ее, а Эви вся сжалась, ожидая, что он сейчас скажет, — очень многое, Авриль. Когда мы поженимся…
— Что-о?!!! — изумленно выдохнула девушка, слетая с его колен, подобно болиду, расчертившему черноту неба.
Она стояла напротив него, закутанная в тонкую простыню, которая ни капли не скрывала очертания аппетитных форм, которые после рождения детей стали еще более округлыми и манящими, и мужчина почувствовал остроту желания, прилившего кровью к паху. Синие глаза гневно сверкали из-под черных ресниц, и Дэниал вдруг успокоился. Если реагирует на него так, значит, не все еще потеряно. Он улыбнулся уголками губ.
— Что? Никогда не бывать этому!!! — ничего себе заявление — не «если», а «когда мы поженимся»! — Слышишь, не будет этого!
Мужчина тоже резко подскочил со своего места, опасно нависая над девушкой, которая застыла перед ним со сжатыми до побелевших костяшек пальцами.
— Прекрати! Ты сама понимаешь, что детям нужен отец! Я говорил… я предупреждал тебя тогда, Авриль, что никому не позволю называть их своими. Ни! Одному! Мужчине! — по слогам резко проговорил он, с холодной яростью смотря на нее, но девушка вдруг отчетливо поняла, что эта ярость направлена теперь не на нее. Ревнует?!
— Я не твоя вещь, чтобы ты решал за меня! Я живой человек! — выкрикнула Авриль, выходя из себя, — да, я была глупа пять лет назад, что приняла Каролину за твою жену. Но что я могла подумать, когда к ней обращались «мадам Саммерсет»?