Ты мое творение
Шрифт:
— Я же сказал, достаточно! — раздраженно повторил тот, прижимая к себе жену.
Кристина выпрямилась и обняла Сиднея за шею. И тут фотоаппарат сработал вторично.
— Ублюдки! — зарычал Сидней и начал проталкиваться с Кристиной через толпу.
Кристина шла, опустив голову, и подняла ее лишь на улице, где их с Сиднеем встретила ночная прохлада.
— Господи! — тихо произнесла Кристина, оглядываясь через плечо. Сзади медленно приближалась толпа, возглавляема» репортером.
—
— Да. Он сказал, что будет ждать за углом, — ответила Кристина.
— Хоть это ты сделала правильно! — вздохнул Сидней.
Через мгновение они уже сидели в лимузине, и отделенный перегородкой от пассажирского салона Симпсон вез их по темным улицам города. Сидней все еще держал Кристину в объятиях. Он был очень сердит. Это чувствовалось в напряженности его тела, в том, как он держал жену, ей даже было трудно дышать.
— Сидней… — Кристина облизала пересохшие губы. — Прости меня. — В полумраке салона она различила лишь стальной отсвет в глазах мужа. — Я никак не ожидала… Я не думала, что…
— Верю. Ты не ожидала и не предполагала, потому что думала только о себе!
— Неправда! Я не собиралась устраивать сцену. Мне даже в голову не могло прийти, что…
— Какого еще поведения ты ожидала от акул, почуявших в воде кровь?
— Я и пытаюсь объяснить тебе, что…
— Как ты полагаешь, почему я приложил столько усилий, чтобы оградить тебя от репортеров, и не хотел, чтобы ты была в больнице? И вдруг ты на приеме, как ни в чем не бывало появляешься на благотворительном вечере!
Кристина покраснела.
— Очевидно, я действительно заслужила взбучку, которую ты мне устраиваешь, но…
— Тебе вообще нельзя было появляться на приеме. Да еще в таком виде!
В глазах Кристины блеснули слезы. Упираясь руками в грудь Сиднея, она попыталась освободиться из его объятий.
— Хорошо! Я больше никогда не доставлю беспокойства ни тебе, ни твоей подруге!
— Какой подруге? — удивился Сидней, не отпуская жену.
— Дженет, — сдавленно произнесла она. — Если ты сейчас же не отпустишь меня, я… я…
— Что? — спросил Сидней. В его голосе неожиданно прозвучали интимные нотки. — Что ты сделаешь, Итальяночка?
Кристина не успела ответить, потому что губы Сиднея прижались к ее губам и тело наполнилось трепетной негой. Она не нашла в себе сил противиться этому поцелую, зарылась пальцами в густые шелковистые волосы мужа, и все окружающее просто перестало существовать…
Губы Сиднея были такими же горячими, как и его руки.
Этого не должно быть, это неправильно, будто нашептывал кто-то Кристине.
— Сид… — прошептала Кристина в полузабытьи, а он повернул» ее, уложив у себя на коленях, и снова отыскал ее губы.
Кристина впилась пальцами в плечи мужа, все вокруг перестало существовать, и она растворилась в поцелуе.
Сидней застонал, не отрываясь от губ жены. Одной рукой он нашел на спине Кристины молнию, расстегнул ее, а затем потянул платье вниз.
— Нет, Сид… — сказала Кристина, почувствовав, что ее плечи оголились. — Так нельзя.
— Почему?
— Симпсон…
— Он за перегородкой. Он не видит и не слышит нас, — напомнил Сидней. В темноте его глаза сверкнули, как у дикого зверя. Он склонился над Кристиной и целовал до тех пор, пока не ощутил, что она начала дрожать. — Мы в своем маленьком мирке, Итальяночка. Никто нас не видит, никто не знает, что мы здесь. — Сидней снова прикоснулся к губам Кристины. — И ты моя жена.
Жена…
У Кристины перехватило дыхание. Сидней не сказал ничего необычного, но его слова были самыми желанными и возбуждающими из всех, которые мужчина может сказать женщине.
Кристина знала, что Сидней прав — в темноте салона они были одни, их не видели ни шофер, ни прохожие за окном автомобиля.
А Сидней уже целовал шею жены, нежную кожу за ушком. Кристина застонала от .удовольствия и желаний, хотя и не хотела обнаружить их.
— Я никогда не мог забыть, какая ты вкусная, — выдохнул Сидней. Его поцелуи были нежными, как весенний дождь, и теплыми, как утреннее солнце. — Ты пахнешь медом, молоком и…
Не договорив, Сидней потянул руками скрытый под шелком сосок. Кристина тихо вскрикнула, ее тело мгновенно напряглось.
— Сид! — воскликнула она, обнимая его за шею.
— Да, да… — отозвался Сидней. Он легко приподнял Кристину и переместил так, что расклешенная юбочка ее платья накрыла ноги Сиднея как цветок колокольчика.
Под фиолетовым шелком Сидней скользнул рукой по внутренней поверхности бедра Кристины, его ладонь соприкоснулась с кружевами трусиков. Сидней нетерпеливо снял их.
Кристина судорожно вздохнула и запрокинула голову.
— Мы одни, Итальяночка, — шептал Сидней, целуя ее грудь. — Здесь нет никого, только ты и я. И я хочу тебя, как не желал ни одной женщины!
Кристина наклонилась к нему, и они снова слились в поцелуе. На этот раз Кристина не скрывала своих желаний. И чтобы не было предисловий, слов нежности, чтобы сразу — ослепляющий прилив страсти, всепоглощающая уверенность, неутолимые желания плоти.
Тело Кристины жаждало Сиднея.