Ты мой вызов
Шрифт:
И эта туда же.
«Осторожнее» – слышу её голос в голове в ту ночь в клубе. Ну, классика – обратила на себя моё внимание. А я джентльмен, не оставлю девушку без «ласк», но я точно не ожидал, что мои яйца будут всмятку. Цену себе набивает, наверняка, наслышана обо мне и решила взять меня чем-то другим.
И ведь получилось у сучки. Неделю из головы не выходили эти серо-голубые глаза. Как и разговор на улице с этими мажорами. Защитники хреновы.
– Поговорим? – спрашивает брюнет, отвлекая меня от поисков хрустальной
– По поводу? – я зол, но сохраняю спокойствие.
– Случая в туалете, – отвечает мужчина, чем привлекает моё внимание.
– Ну давай, – усмехаюсь и двигаюсь на выход, на нашем пути тут же вырастают охранники, мои ребята. – Всё в порядке, – бросаю одному, и он, кивнув остальным, отходит в сторону.
Они вряд ли посмеют полезть на меня, но, если и рискнут, я расправлюсь с ними сам, домой уедут на скорой помощи.
Выхожу и, прислонившись к стене, прикуриваю себе сигарету, ожидая «разговора». Даже интересно, что мне предъявлять будет пижон и разукрашенный рядом с ним. Люблю татуировки, но не в таком количестве. Нахрена забивать всё тело, в том числе лицо?
– Где девка? – спрашиваю, выпустив клубок дыма в воздух.
– Не важно и лучше не подходи больше к ней, – отвечает брюнет в рубашке с закатанными рукавами. – Она всего лишь защищалась, сам пойми…
– Не пойму, – перебиваю его, пройдясь ленивым взглядом по обоим.
Спокойные, уравновешенные, нападать не собираются, я это вижу и чувствую. Глаз намётан, а чуйка никогда не подводит.
– Я такое не прощаю, – добавляю и замечаю, как татуированный напрягается.
– Давай закончим диалог мирно, – подаёт голос разукрашенный. – И не будем портить вечер.
– Вы кто будете, ребята? – отлипаю от стены резко, угрожающе, но они и не дёрнулись.
Не боятся, а зря.
– Артём, – отвечает, на что я только бровь вопросительно поднимаю. – Игнатов, – добавляет.
– Из Карбо? – ровным тоном интересуюсь, и парень кивает. – А ты кто? – поворачиваю голову ко второму.
– Золотарёв, – сразу с фамилии ходит.
– Ясно, – усмехаюсь и сквозь зубы сплёвываю на асфальт. – Значит так, мажорчики, – поднимаю взгляд на них. – Мне насрать на ваши родословные, девку вашу не трону, но если я встречу её снова… – замолкаю, потому что и так понятно.
– Грозный, ты реально это сделал? – раздаётся где-то с боку. – Ты отжал самый крутой клуб в городе, – к нам подходит мой пьяный друг Макс.
– А ты сомневался? – хмыкаю, позабыв о мажорах.
– Грозный? – хмурится Игнатов.
– Он самый, – довольно киваю, заметив, что моя слава идёт впереди меня.
– Ладно, – бросает он. – Мы договорились, девчонку не тронь, – не спрашивает, чем я недоволен, но хрен с ним.
– Пока не увижу, – бросаю, и, кивнув, они удаляются.
– Ну что, проставляться будешь? – хлопает меня по плечу Макс.
– А тебе не хватит? – смотрю в пьяные глаза.
– Бак ещё не заполнен, –
Поднимаемся в вип-зону и, вот удача, прямо напротив мажоров и их девок. Хрустальную замечаю сразу, пляшет между двумя девками. Смотрю на тонкую талию, округлые бёдра, на то, как волосы волной по спине рассыпались. Хороша, но ничего особенного, тогда возникает вопрос: какого хрена у меня стоит, если ко мне никто даже не притронулся?
На моей памяти такое впервые, чтобы я просто смотрел на девку, и член колом стоял.
Она каменеет, заметив, что, прислонившись к перилам балкона, я с неё взгляд не спускаю. Глазами обещаю скорую встречу, и я уже знаю, что не отступлю, пока не попробую её. Нездоровая какая-то херня со стояком, и надо решить вопрос – трахнуть её.
И вот она здесь, в кабинете моего нового клуба. Но вместо ожидаемого восторга, что я обратил своё внимание на неё, вижу только испуганную лань и ненависть во взгляде. А вот это мне совсем не нравится, люблю видеть желание в глазах напротив.
Опять цену себе набивает? Нет, что-то не похоже, взять хотя бы её побег у ворот общежития. Сорвалась, будто за ней стая волков гонится. Ну, почти, волк один, и он не привык упускать добычу.
Затянул встречу, да, но возникли дела, которые мог решить только я лично. А как только вернулся, сразу к ней. Выяснить, кто такая и из чего слеплена, стоило мне одного звонка, и папка лежит на моём столе. Информацию я получил ещё пять дней назад на почту, но велел дублировать и распечатать. Бумагам я доверяю больше, чем электронным файлам.
– Ну что ты рыдаешь? – со вздохом спрашиваю, и в ответ она лишь глаза округляет. – Плечо болит? Так сама виновата, – развожу руками.
Кто её просил лезть на спинку дивана и срываться вниз? Разделась бы, отдалась и уже ехала в свой институт, а я бы забыл уже, как она выглядит. Так нет, устроила тут истерику, плечо вывихнула, а мне теперь мучиться со стояком. А он стоит, уже неделю гвозди им вбиваю, ничего не помогает. Успел за это время поменять несколько шлюх, а стоит её вспомнить, как в штанах тесно. Вот какого хрена, спрашивается? Что в ней такого?
– Сама себя похитила, – бормочет и вжимается в угол дивана.
– Я привёз тебя с комфортом, никаких мешков на голову и пистолета в бок, – усмехаюсь, когда замечаю, как эти большие глаза становятся огромными.
– Что тебе от меня надо? – вопрос, скорее всего, необдуманный, потому как ясно, что мне надо, и она это тоже понимает, тут же прикусив губу.
Такой простой жест, а ствол дёргается. К ней рвётся. Схватить бы стройные ноги, к себе притянуть, на спину завалить и поиметь как следует. Показать, от чего она так шугается. Но смотрю, как она дрожит, ушибленную руку придерживает, и у самого зубы сводит. Что-то в груди царапает, похожее на сочувствие и жалость.