Ты моя катастрофа
Шрифт:
Нет, серьезно, если этот упрямый баран умрет, а в его гибели еще и обвинят меня, то я найду способ его воскресить, чтобы снова убить, но уже самым изощренным способом.
— Не. Смей. Звонить. В больницу.
Ненавижу. Заходим в подъезд, поднимаемся по лестнице и доходим до наших квартир. Ян не показывает вида, что ему больно, но такие раны — не простая царапина. Он достает ключи и открывает свою дверь. Не знаю почему, но иду следом.
— Жалкая, тебе чего надо?
Самой бы разобраться…
— Ты ранен. Не позволяешь звонить врачу, дай хоть рану осмотрю и перебинтую.
Снимаю
— Аптечка в нижнем ящике комода. — неожиданно произносит Ян. Что ж, похоже ему слишком хреново, раз дело набирает такие обороты. Принимаю подсказку и достаю белую коробку с медикаментами.
С того вечера в комнате Яна я была лишь однажды, когда он жил в Германии, а тётя Галя и Роман Владиславович, улетали на неделю в Грузию. Тётя Галя попросила заходить к ним иногда и поливать цветы. Не знаю, что меня тогда дёрнуло, но я потянула на себя ручку заветной двери. И оказалась в его комнате.
Вроде комната, как комната: серые стены, кровать, рабочий стол, стул, боксерская груша, стопка толстовок. Здесь, на его территории, я чувствовала себя ещё более уязвимой. А ведь раньше это был мой второй дом.
Все здесь выдавало присутствие Яна. Особенно запах. Запах сигарет и хлорки. Он пах так всегда, принося домой и в коридоры школы частичку бассейна, в котором проводил огромную часть времени. Мне хватило нескольких минут, чтобы сбежать оттуда, плотно закрыв дверь. Не смогла. Там всё напоминало о нас.
Мила всегда сидела на прикроватном коврике, подобрав под себя ноги, пока я заплетала из ее длинных русых волос косы. Ян сидел напротив, на рабочем кресле, и наблюдал за нами. Нам необязательно было говорить, чтобы чувствовать себя хорошо. Однако мы сами не могли остановиться, и в комнату время от времени заглядывала тетя Галя и просила нас сбавить тон. И вот я снова здесь. Только вот Милы больше нет, и Ян меня презирает.
Он без футболки, в одних уличных штанах. Благодарю все высшие силы за то, что в комнате горит лишь одна настольная лампа — я наверняка выгляжу жалко со своими попытками смотреть на все, что угодно, но только не на него. Да, на физкультуре или во дворе он иногда снимал футболку. Но здесь, в его комнате, это казалось чем-то более… интимным.
Подхожу ближе и ставлю аптечку на стол. Рана, к счастью, кажется не такой страшной. Но все же обработать ее следует. Представить страшно, что было бы, если бы он не оказался рядом.
Смачиваю ватку хлоргексидином и осторожно подношу к ране, надеясь, что парень не заметит, как дрожат мои руки.
Морщится, но не произносит ни звука.
— Уж прости, надо потерпеть. — Зачем-то произношу это вслух. Повторяю манипуляции с ваткой несколько раз и интуитивно наклоняюсь и осторожно дую на рану. Боже, что я творю!
— Ппрости. Мне так мама всегда делала, вот я и по привычке...
Поднимаю взгляд и утопаю в черной бездне его глаз. Он смотрит прямо, не отрываясь. Так смотрит хищник, прежде чем загнать свою жертву в ловушку. Какая же я дура!
— Почему ты здесь? — неожиданно спрашивает он.
О чем он?
— Ты ранен, не могла же я…
— Нет, я не про это. Не про это
Господи, зачем я вообще сюда пришла…
— Я поняла, сейчас еще раз пройдусь по ране и уйду, ладно? Не хотела, чтобы...
Но я снова не успеваю договорить, как внезапно оказываюсь сидящей у него на коленях, лицом к лицу, в самой непристойной позе. Губы Яна накрывают мои. Резко, грубо, подчиняюще. Кусая и сминая под себя, крепко держа за талию и не давая вырваться. Тело предательски выгибается навстречу. Касаюсь его щеки, отросших кудряшек. Как давно я мечтала снова потрогать их, но никогда не думала, что появится такая возможность.
Сейчас я не чувствую себя жалкой. Мы равны.
— Ян, ты дома? — внезапно слышится хлопок входной двери и голос тети Гали из коридора. Резко отталкиваю его от себя и встаю, пытаясь привести дыхание в норму. Как ошпаренная, стараясь не смотреть на него, выбегаю из комнаты, говорю удивленной женщине какую-то ересь про забытую тетрадку, в двенадцатом часу ночи!!!! И, не дожидаясь ответа, вылетаю в коридор.
Боже, какая же я идиотка. Как я могла такому позволить случиться?! Почему размякла?! Почему не оттолкнула? Почему позволила?
Решила блин домой пешком пойти. Глупая! Надо было слушаться Дашку и вызывать такси. А теперь вот. Но обиднее всего было не то, что первый раз я поцеловалась с парнем, от которого мне явно стоило держаться как можно дальше. А то, что мне это понравилось.
Глава 18. Эля
Долбанный вечер! Долбанный Ян и его безграничное эго! Прошло несколько часов, а я все никак не могу успокоиться. Кидаю, не глядя в чемодан, вещи. Футболка, вторая, третья, хватит, пара толстовок, ночнушка, вторые джинсы, платье, в жопу платье. Главное — не думать о Яне и всеми вытекающими. Но не думать не получается. Усугубляет все то, что я даже не могу дать себе передышку и трусливо отсидеться в квартире-бункере несколько дней или затеряться в толпе в одном из бесконечных школьных коридоров. Через несколько часов мы сядем в машину. Вместе. И поедем на сборы.
Можно, конечно, взять и сломать себе ногу каким-нибудь изощренным способом, но и тогда не уверена, что Ян не взвалит меня к себе на плечи и не запихнет в машину вместе с костылями.
Взгляд падает на рабочий стол, где стоит фотография, на которой изображена наша троица. Знала бы Мила, к чему все пришло. Хотя нет, ее бы это очень огорчило. Два года назад, когда ее не стало, Ян был единственным, кого я хотела видеть и в ком нуждалась. Но, как оказалось, меня он видеть не хотел совсем.
Ну вот и сумка собрана, а проблема осталась нерешенной. А я ведь даже не могу ни с кем поделиться. Рассказать родителям? — точно нет. Друзьям? — а что они сделают… А натравливать их на Яна — последнее, чего бы мне хотелось.
В пять утра выходим из подъезда. Ян, такой же невыспавшийся и хмурый, как и я, молча перехватывает мои сумки и идет вперед. Это радует. Последнее, что мне было нужно сейчас, — это его едкие комментарии.
Машина Вадима уже ждет нас. Парень сигналит несколько раз, наплевав на раннее время. Ян закидывает наши вещи в багажник и идет к передней двери, я сажусь сзади.