Ты моя, Пушинка!
Шрифт:
Насте же предлагаю начать с разминки.
– Если упражнение будет для тебя тяжелым или не понятным, не стесняйся говорить мне. А пока повторяй за мной. Каждое упражнение по десять повторений.
Не комментирую свои действия, просто начинаю разминку, но все равно пристально слежу, чтобы Настя не халтурила и делала наклоны правильно.
Мы практически закончили с разминкой, Насте осталось сделать два наклона, как вдруг я услышала то, что не хотела бы больше никогда!
– Эй, систер, ты, уоу… Как интересно. Это я удачно зашел.
Не вижу еще мужчину, он где-то за спиной
Не успеваю среагировать, чтобы спрятаться, морда Дана уже маячит во весь экран и мужчина пристально смотрит на меня.
Тяжело сглатываю, ведь в глазах даже через экран вижу целый тайфун эмоций. Отнюдь не радостных – убийственных. Они летят на меня со скоростью света и безошибочно сшибают с ног:
– Карина, солнышко мое, – тянет саркастично, я же не дышу, каменею от первобытного страха, который затягивает в узел мышцы, – зачем же ты убежала вчера, радость моя?
Каждое его слово режет по живому, а в голове бьется только одна убийственная мысль: «Даниил нашел меня!». Все еще не узнал, но как долго продлиться его «амнезия»?
– Что, какая Карина? – рычит Настя и пытается оттащить брата от экрана, но его так просто не сдвинуть с места, – Дан, свали нахрен, у меня занятие!
Да, точно, свали! И от экрана, и от меня и, вообще, свали из моей жизни, козлина! Вот только мои желания и надежды напрасны:
– Н-е-е-е-т, я теперь никуда не уйду, – и улыбка на лице расплывается настолько мерзкая, что мне даже через экран хочется залепить ему пощечину, – Кариночка, милая моя, с тебя должо…
Сестра с грохотом закрыла крышку ноута и нервно улыбнулась мне, после чего боязливо выпалила:
– Вот это мы влипли… Так Настя – это сестра той самой скотины? Точно, она же Настя Чернышова… вот блин, я же… ну как же это…
Уж не знаю, пыталась она оправдаться или наоборот, но на Карине не было лица. Побледнела и стала белее мела. А я стою и не могу собрать мысли в кучу. Не могу даже пошевелиться – мышцы окаменели.
– Настя ему объяснит, что ты – Ульяна, а не Карина, – констатирует сестра, но меня не это волнует.
И пусть прямо сейчас у Дана появится мое настоящее имя, однако существует угроза похуже:
– Кариш… – говорю, а у самой ладони леденеют от страшной догадки, – а на какую страницу подписана Настя?
Сестра становится приведением, когда отрицательно машет головой. Не знает, вот черт!
– Я… я сейчас, минутку.
Присаживаюсь рядом с ней, сестричка как раз лихорадочно жмет на экране телефона, заходит в инсту. Карина та, которая ведет мои страницы, наполняет контентом и следит за порядком.
– Ее нет в подписчиках «до/после», – и выдыхает с облегчением.
А меня сжирают изнутри сомнения. Грызут упорно, будто голодные червяки вгрызаются в сочное яблоко. Даниил узнает меня – это вопрос времени. И осознание проблемы приходит слишком поздно:
– Черт, кажется, я совершила глупость в том дурацком отеле. Я сделала хуже себе, не ему!
***
– Что, какого черта? – Заорал Дан как истеричка, когда экран макбука погас. – Звони
В нем клокотала ярость, вперемешку со сжигающим до тла предвкушением и Даниил не мог с ними справиться.
Слишком безумным он ощутил себя, поэтому схватил сестру за руку и случайно сжал сильнее, чем планировал, Настюха скривилась от боли.
– Слушай, братец, а не охренел ли ты? – соплюшка вырвалась и встала в воинственную позу.
Скрестила руки на груди и пульнула в него уничтожающий взгляд.
Откровенно злобный, с упреком. Плевать он хотел на условности. Восторг уже тек по венам и взбудораживал все нервные окончания до помутнения перед глазами.
Отлично! Та девица задолжала Дану и он не отпустит ее теперь. Не тогда, когда вселенная улыбнулась Чернышову. Он шел к сестре, особо не надеясь на результат. Но кто бы мог подумать, что та самая Карина окажется… в экране макбука! Пусть пока так, но он ей, судя по всему, хорошенько пощекотал нервишки. Будет знать, чертовка, что ответка прилетит уже очень скоро!
– Мне нужны ее контакты, немедленно! – Дан ткнул пальцем на погасший монитор, на что его сестра отреагировала, как серена:
– Ма-а-а-кс!
Чернышову пришлось закатить глаза и прикрыть уши. Да почему с соплюшкой так сложно? С хуя ли она приплетает братца? Разве сложно дать контакт? Разве Данил так много просит?
Астахов появился внезапно и, встретившись взглядом с Даном, нахмурился.
– Опять грызетесь? Вам не надоело?
– Макс, скажи ему, – жаловалась ему соплюшка, как маленькая, – пусть проваливает! Мне таких усилий стоило попасть на индивидуалку к Ульяне, а этот козел все испортил! Что она теперь обо мне подумает?!
– Какая еще Ульяна? – уточнил Дан и Макс заговорил в ту же секунду:
– Я ничего не понял.
– Ну, Ульяна, помнишь, я приглашение для нее просила на вечеринку? Ты еще проверял ее от и до. Только после согласился.
Очуметь, вот это поворот! Зато, теперь кое-что понял Чернышов. Особенно, когда увидел сконфуженное лицо друга. Дана взорвало ненавистью за секунду. Вулкан обиды и ярости, спавший в нем долгое время, мгновенно проснулся:
– Пизда, так ты понятия не имел, кто она, да?! Подсунул мне липовое имя, чтобы я, что? За воздухом гонялся? Макс, ты не охренел мне врать прямо в лицо?
Кулаки уже зачесались, но соплюшка, чувствуя угрозу для женишка, гордо встала перед ним и перекрыла любую попытку агрессии. Дан отступил. Пока что. Задумался.
Ульяна, значит. Уля. Улька… Уленька… что-то знакомое. Имя вертелось на языке, но память та еще сука. Не помнит он, хоть убей. Но ощущение дежавю плотно засело в глубине души и бесперебойно жужжало там, как застрявшая в ловушке муха.
Дан заметил, как Макс схватился ладонями за хрупкие плечи Насти и отодвинул ее в сторону. А сам шагнул по направлению к Чернышову, протянул ладонь. Так иронично, что ему захотелось заржать Астахову прямо в рожу. Да хуй там, мириться он не намерен. По крайней мере, пока ему не дадут инфу на Ульяну. Даниил далеко не подросток, чтобы с ним играли в тупые игры. И ведь чувствовал, что на той вечеринке Макс лукавил! Но поверил. Друг, как ни как! Идиот…