Ты моя собственность
Шрифт:
– Конечно, тебя бы подержать тут несколько дней. Ну что поделать, нескольких дней у нас нет. Если его величество передумает, будет хуже и для тебя, и для меня. Собирайся, идем.
10
Мы стали спускаться по лестнице. Женщина впереди почему-то со свечой, я следом за ней. Неосторожно…Сделав несколько шагов, я вдруг подумала: а ведь я могу напасть со спины, схватить завышенные рукава платья да садануть изо всех сил о каменную стену. Вряд ли я размозжу ей голову, но вот вывести
– Даже не думай!
Я вздрогнула.
– О чем?
– Сама знаешь.
Пожалуй, и вправду не стоит. Может, эта женщина тоже полукровка? Это бы все объясняло… Я вздохнула. Кажется, ничего и вправду не выйдет, и продолжила свой путь. Вот выйдем на улицу – тогда можно попытаться. Какой смысл убегать в доме, двери которого, возможно, заперты.
Больше всего меня смущала свеча. Я что-то пропустила, и за окнами уже ночь? А еще мы слишком долго спускались. Лестница за лестницей, пролет за пролетом, и чем дольше мы шли, тем тяжелее и гуще становился воздух, пока не стал совсем сырым.
Страшная догадка заставила меня остановиться. Это не осталось незамеченным.
– Ты что же думала, – усмехнулась женщина, – что ты въедешь в королевский дворец на карете, а тебя будут встречать, как почетного гостя? Нет, дорогуша, мы идем во дворец тайным ходом. Чем меньше народу будет знать о том, что ты там, тем лучше.
Я до боли прикусила губу. Ну вот и все, моему хитрому плану, увы, не судьба реализоваться. Никаких гвардейцев, никаких прохожих – никого, чье внимание можно было привлечь криком о помощи. С другой стороны, во дворец ведет подземных ход, а это значит, что, оказавшись там, я смогу сбежать.
Я вся превратилась в слух и зрение, запоминая повороты, выемки в стенах, редкие украшения, которые на мгновения выхватывал из тьмы тусклый свет свечи. Я не сдамся. Любая бы на моем месте сдалась, а я все равно не сдамся!
Через несколько поворотов, арок, тупиков мы оказались перед лестницей вверх. И началось восхождение по крутым ступеням. Пять довольно высоких пролетов. Это значит, что подземный ход не так уж и глубок.
Тяжелая дубовая дверь приоткрылась, и мы оказались снаружи.
Был, правда, поздний вечер, но солнце еще не село окончательно. Женщина задула свечу и громким шепотом спросила:
– Ну где ты там?
Откуда-то из-за угла появился мужчина. Это точно не был король. Пожилой, с изуродованным шрамами лицом. По его костюму трудно было догадаться, кто он. Точно не вельможа. Не из благородных. Но и не обычный слуга. Расшитая ливрея указывала скорее на какого-то близкого к королю служку. Впрочем, то, что он сейчас выполняет такое деликатное поручение, уже свидетельствовало о некотором доверии короля.
– Вы опоздали, – сказал он женщине строго.
Я ожидала, что она ответит своим обычным тоном, заставляющим наглецов прикусывать свои язычки.
– Кое-кто слишком медленно ходит…
Кое-кто, между прочим, тащил не очень-то и легкий саквояж, тогда как сама дама передвигалась налегке.
– Известная особа готова вас принять, поторопитесь.
Надо же, какая секретность! Особа!
Мы поторопились. Уж не знаю, насколько его величество и правда был к чему готов, но мы прождали его не менее часа. Впрочем, ожидание было комфортным. Нас провели в комнату вроде приемной с диванами, картинами на стенах. Однако, напитков не предложили. Да и вообще от королевского дворца я ожидала большей роскоши.
Здешнее убранство можно было назвать аскетичным. Впрочем, что это я, вряд ли стоит судить обо всем дворце по одной комнатушке, к тому же наверняка приспособленной для приема не слишком почетных гостей, к которым мы и относились.
Не то чтобы я жаждала увидеть короля. Хотя я знаю уйму человеческих девчонок, которые засыпают в обнимку с его портретами и мечтают взглянуть на самодержца хоть одним глазком. И все-таки, когда он наконец-то появился на пороге, любопытство оказалось сильнее неприязни. Я уставилась на него во все глаза.
Король Максимилиан Второй.
Он действительно молод, и тяжелое бремя власти словно бы не наложило на его лицо своего отпечатка. Нет, это не был тот мальчишка, который в свое время занял трон, поговаривают, оставив на своем пути к трону немало чужих смертей. Молодой мужчина, и он красив. Не так, как был красив Гильом – иначе. От него веяло силой и опасностью. А ведь женщина была права: ему действительно скучно. Выражение пресыщенности на его лице говорило об этом очень явно.
Разглядывая короля, я не заметила, что моя тюремщица уже склонилась в глубоком реверансе, тогда как я стояла как истукан.
Наверное, мне тоже следовало поприветствовать венценосную особу как положено. Впрочем, моя роль здесь вряд ли предполагает строгое соблюдение этикета. Я осталась стоять, как стояла.
– Это она? – спросил он женщину, даже не поздоровавшись.
– Да, ваше величество, – она склонилась еще ниже.
Трудно было ожидать от этой гордячки такого подобострастия.
– Неплохо, – сказал он, окинув взглядом мою фигуру и отдельно задержавшись на декольте.
Я почувствовала, как вспыхивают мои щеки.
– Возможно, она даже недурна собой, – сказал он, теперь вглядываясь в лицо. – Но чтобы это выяснить, ее следует хорошенько умыть.
Щеки заалели еще сильнее. Можно подумать, это я разрисовала себе лицо!
– Хорошо, – сказал король. – Осталась одна небольшая формальность, – он отвернулся от женщины и развернулся ко мне: – Пришла ли ты сюда по своей воле, хочешь ли остаться со мной?
Вот он мой шанс!
– Нет! – я сказала это, глядя прямо ему в глаза, хоть выдержать этот взгляд было непросто. – Я хочу вернуться домой. И вы мне совершенно не нравитесь.