Ты - моя тайна
Шрифт:
— Ладно. Это ты заварила кашу. Выпутывайся как знаешь.
Джейк увидел Кэрри на дорожке возле дома. Видимо, она стояла так уже некоторое время.
— Поехали, — предложил он, подходя к ней.
— Ты ей не веришь? — спросила Кэрри, едва они отошли подальше.
Джейк открыл дверцу машины, подождал, пока Кэрри сядет, и только тогда ответил:
— Нет.
— Зачем ей лгать?
Джейк улыбнулся и протянул было руку, чтобы коснуться лица Кэрри, но тут же спохватился и отдернул
— Я слышала, как ты говорил, что мы со Стефаном не умеем лгать.
— Это был комплимент.
— Но почему лжет Меган?
— По той же причине, по которой лжет большинство людей, — потому что правда причинит сильную боль.
— Кому? Ничто не причинило бы боль Стефану сильнее, чем ее слова. Мне кажется, ей тоже больно, как ты считаешь?
— Согласен.
— Ты не думаешь, что она полюбила кого-то еще?
— Нет!
— Может, она больна?
— Вполне вероятно.
— А не считаешь ли ты, — очень медленно заговорила Кэрри, — что она просто не любит Стефана? Что это ее способ сбежать?
Именно это предсказывала Бет. Джейк покачал головой:
— Я не знаю, Кэролайн. Я просто не знаю.
К счастью, Меган и Стефан решили проблему. Когда гнев Стефана улегся, он возражал не столько против ее планов, сколько против формы, в какой она все это преподнесла.
Он согласился, что Меган представилась жизненно важная для нее возможность. Ведь они уже обсуждали ее артистическое будущее. Понимали, что порой им придется разлучаться надолго: Меган собиралась играть в театрах Нью-Йорка и Лондона, Стефан — заниматься юридической практикой в Бостоне. Считали, что их любовь достаточно сильна, чтобы выдержать испытание временем и расстоянием.
Всю неделю накануне отъезда Меган они с Кэрри, помимо всего прочего, строили планы свадьбы на полуострове Кейп-Код в октябре. Романтической свадьбы, как говорила Меган.
За неделю до выпуска из Стэнфорда Джейк получил телеграмму от Джулии: «Развод с Жан-Филипом дело решенное. Теперь мы можем встретиться? Джулия».
Джейк думал об этой телеграмме два дня. Потом дважды позвонил по телефону. Сначала — на виллу в Монте-Карло, где они с Джулией провели Рождество полтора года назад.
На вилле никто не подошел к телефону. На всякий случай Джейк набрал частный номер в Вашингтоне. Быть может, теперь он принадлежит кому-то другому?
— Ты получил мою телеграмму? — спросила Джулия.
— Да.
Джейк забыл ее голос. Мягкий. Слабый. Он не слышал его полтора года. Голос был прежним и напомнил ему о прошлом.
— Как твои дела?
— Хорошо. Скоро выпуск.
— Я знаю. Хотела бы присутствовать на церемонии.
—
Он произнес эти слова довольно резко и сам это почувствовал. Воспоминания… И хорошие, и плохие. Недавние были скверными. Гнев не притупился. Джейку хотелось подавить его. Хотелось увидеть Джулию, быть с ней.
— Вот как! — Джулия ощутила его резкость.
— Я буду в Вашингтоне. Нужно пройти курс обучения.
— Обучения? В Вашингтоне? — Джулия произнесла это с надеждой.
— Собираюсь работать в госдепартаменте.
— И чем заниматься?
— Чем прикажут. Я хотел бы работать за границей. В дипломатическом корпусе. В вооруженные силы меня не зачислят, это ясно.
Ясно, подумала Джулия, не зачислят из-за искалеченной ноги. Из-за того, что произошло, когда он был солдатом. Но зачем ему все это?
— Почему бы тебе просто не заняться своим состоянием? Вполне безопасная, хоть и достаточно нелегкая работа, которая займет все твое время.
Последовала долгая пауза. Оба знали ответ. Однако Джейк все же произнес его вслух:
— Я это делаю ради Фрэнка. Я ему кое-чем обязан и должен заняться тем, во что он верил.
Подтвердились худшие опасения Джулии. Джейк хотел работать во имя безопасности и господства демократии.
Он не собирался работать в посольстве в Англии. Хотел находиться на передовой линии, вести мирные переговоры с террористами. Именно из этих побуждений он принял участие в бою во Вьетнаме в тот день, когда находился в увольнительной. Он поступил так не ради Фрэнка, а ради самого себя, из патриотических побуждений. В этом отношении Джейк был все равно что родным сыном Фрэнка.
— На кого тебе придется работать?
— На Стюарта Доусона.
Джейк произнес это имя спокойно, почти небрежно. Ему было известно, что Джулия знает и этого человека, и сферу его дипломатической деятельности: наиболее опасные миссии в самых горячих точках планеты. Фрэнк познакомил Джейка со Стюартом незадолго до своей смерти. Теперь все обрело смысл — изучение иностранных языков, истории внешней политики и общей истории.
— О, Джейк, — тихонько произнесла она.
— Я хочу этим заниматься, Джулия. Меня это увлекает. Я считаю, что могу хорошо делать такую работу, быть полезным.
— Я уверена, что ты можешь. А как твоя нога?
— Уже несколько лет она меня не беспокоит. На следующей неделе мне предстоит ежегодное контрольное обследование. Видишь ли, я ведь не собираюсь быть тайным агентом. Просто буду активно работать мозгами. — Голос Джейка стал мягче, он вдруг осознал, как ему не хватало Джулии. — И вспомни, кто был моим учителем!