Ты моя вечная проблема

Роус Камилия

«Как вы погуляли?»- Именно с этого начался на трехчасовой разговор, я без стеснений рассказала ему обо всем. На некоторых моментах мужчина смеялся, на некоторых сочувствовал, а когда я ему рассказала про подарок, тоже задумался. Впрочем легла я спать с надеждой, что вдруг хоть какая-то часть напарника ко мне тоже не безразлична. Потому что именно это последние три часа моего дня и пытался доказать шеф, причём приводя факты, от которых я просто падала с кровати.

Рано утром мама меня покорила, выслушивая очередной мой бред про лагерь. В котором я сегодня буду до поздна. В ЦСВД я поехала на мотоцикле, который стоял в углу моего двора и который не могли бы увидеть соседи. Я ехала быстро, навстречу солнцу, которое так и ослепляло не смотря на 8 утра.

Было немного холодно, хоть уже наступил май и днями стояла невыносимая жара. В центре меня встретил Максим, прямо на входе, причём совершенно случайно, не думаю что бы он стал меня ждать. Он тоже вылезал из машины, когда я припарковывала мотоцикл. Но открывая передо мной дверь он даже не поздоровался, значит все в порядке.

А в кабинете меня ждал мой наряд, лёгкое платье белого цвета с чёрным поясом на талии, и приподнятыми складками в верху, что бы подчеркнуть то что есть и создать то, чего нету.

— Я думаю, тебе оно подойдёт. — Виктор, который тоже стоял в кабинете, поднял платье со стола на вешалка и потерял на мне. — Иди, переодеться, я хочу посмотреть на свой новый шедевр.

Максим тоже пошёл переодеваться, наверное в костюм. Было интересно посмотреть, как на нем сидит рубашка и чёрный пиджак, потом что именно эти тона подходят парню. Но когда я оделась я забыла про Максима, перед зеркалом стояла не я, а действительно маленькая леди. Увидев моя мама меня сейчас точно бы не узнала. Как и ожидалось, чёрный пояс сделал тали ещё меньше, а складки вверху «сделали» грудь. Из раздевалки я вышла с улыбкой на лице, и шеф и Виктор увидев меня тоже улыбнулись.

— Ты действительно красивая. — Это был комплимент от создателя этого шикарного платья. Как бы мне хотелось с ним не расставаться, забрать себе и носить на встречи по пятницам с Максимом.

Но я ничего не успела ответить. Сзади меня послышался шорох и я увидела Максима, и к сожаления без нарядного костюма. Из униформы он сменил только штаны на джинсы, а та же чёрная майка осталась на нем, но волосы были немного уложены, а не растрепаны, как он любит это. Я надеялась снова словить его оценивающий взгляд, но мне это не удалось, напарник даже не посмотрел в мою сторону, а только кивнул что бы я выходила. Как только я собралась последовать за парнем, за резинку на волосах кто-то потянул, как оказалось Виктор и мой хвост распался и длинные волосы легли на плечи

— Так гораздо лучше. — Он подмигнул мне и ушёл, но на этом моё пребывание в центре не закончилось

— Я надеюсь ты помнишь…

— Помню, помню. — Я последний раз посмотрела на Павла Николаевича с надеждой, что он поймёт, что моё признание безнадежно, и я только разобью себе сердце. Но доказать ему это можно было только одним способом.

А добирались до места празднования на машине Максима, сев в неё, я поняла, что скучаю по тому времени, как он меня подвозил и злился, пусть и было это редко. А сейчас ни злости, ни раздражения на лице парня не было, оно было попросту безэмационально, что и пугало. По крайней мере, зная его настрой, я бы готовилась к ответу на моё признание, а не зная настроя я и реакции будущей не представляю, что пугало ещё больше. От собственных страхов я вжалась в кресло и если бы мы сейчас приехали, точно бы не вылезла.

— Красивое платье… — наконец подал голос напарник за целый день.

— Спасибо большое. — И снова дурацкая улыбка но не долго она сияла.

— Но неужели ты думаешь, что оно красиво смотрится без груди. Даже эти складки ее не заменят.

— Почему? Почему ты не можешь сделать нормально комплимент! Обязательно надо все испортить, почему ты такой?…

— Какой такой? — самый наглый тон который я когда либо слышала. Вся залившись краской я сидела молча до самого приезда, а ехали мы после недолго, что и спасло. Я не выдержала и просто выбежала с машины, и мигом смешалась с толпой. А приехали оказывается мы к немало частному дому на окраине города. Там стояла небольшая сцена, на которой находились угощения по мимо тех, что были в доме. Людей было

множество, причём в самых разных формах. Некоторые были в такой же, что у работников ЦСВД, у некоторых как у охранников, но помимо взрослых были и маленькие дети, именно для них и стояла машина, за которой работала добрая на вид женщина и делала розовую сладкую вату. В некоторых частях ею и пахло, но когда я прошла чуть вглубь толпы, то пожалела. В нос ударил запах алкоголя и спиртного. И находясь уже в своей нервные некоторые пытались ко мне лезть. Вырваться сама от туда я не успела, меня обвила чья-то мощная рука и приблизила к себе.

— Ребят, ее не трогать, и всем передайте. — Голос был намного грубые Максима, и когда я посмотрела на запястье того самого спасителя и увидела знакомые мне черные часы, что увидела и при первой нашей встрече, сразу догадалась кто это. Но сказать ничего не успела, вопрос задали мне первей. — Ты чего без Максима?

Антон, именно его голос я услышала, именно он сейчас стоял и держал за талию, словно игрушку, и обратился своим голосом полного нахальства. Злость с прошлой встречи прошла, но в объятиях этого молодого человека было не особо приятно находится.

— А мы так…

— Поссорились? — И такой же пристальный взгляд как и у брата. И все таки Павел Николаевич был прав, братья похожи не только внешне, но и по характеру.

— Ну да. — пришлось неохотно признать. — Кстати. С днем рождения вас, только подарок не у меня.

— Мне его уже доставили, спасибо. — тёплая улыбка в мою сторону была направлена Мироновым старшим, если бы мне так Максим улыбнулся… — Ах, да, я с тобой поговорить хотел

Его рука настойчиво подтолкнула меня вперёд. И мы вышли из огромного белого дома, минувшие и огромную толпу я так и не заметила Максима, после мы пошли по какой-то тропинке котлов вывела за дом и там я увидела нереально красоту. За домом оказался сад, и деревья в нем начали цвести, а их было немало.

— Твоё платье идеально подходит под эти цветы… — Мы продолжали идти по тропинке, что вела через весь сад. Хоть мы и находились не далеко от его дома, но казалось, что попали в совсем другое измерение, где нету пьянок и громкой музыки, все было совершенно другое. А на месте Антона так хотелось представить Максима.

— А в отличии о Максима вы умеете делать комплименты. — Я улыбнулась. Было бы неплохо Максиму хоть чему то получится у брата

— Во-первых давай на ты, а во-вторых, ты права, братишка особой нежностью никогда не отличался раньше, но недавно он начал меняться и причина этих изменений сейчас рядом со мной. — старший брат напарника принял стандартную позу младшего. Оперевшись на одну ногу он засунул руки в карманы джинс, только сейчас я заметила, что у них ещё вкус на одежду одинаковый.

— Это не правда, мне кажется пропажа Елены на него…

— Выкинь ее из головы! — грозный рык словно раскат грома послышался в саду, — имя этой предательницы я слышать не хочу.

— Хорошо, извини, я просто сказала, что думала. — Я отвернулась от Антона, что бы не видеть его грозное выражение лица, мне и так хватает видеть разозленном Максима, не хочется его брата ещё залить. Хочу запомнить его как доброго и улыбающаяся, полного противоположностью брата.

— Скажи, ты его действительно любишь? — вопрос как гром среди ясного неба… Такой неожиданный, хотя очевидный

— По-моему глупо спрашивать такое. — Говорить об этом с Антоном вообще хотелось меньше всего, но только он мне мог помочь.

— Я просто хочу узнать, как ты влюбилась в него настоящего. Зная его душу это не возможно, к тому же..

— Не правда! — Я не защищала, просто захотелось показать настоящего Максима старшему брату, может они и братья но понятия не имеют о друг друге. — Максим не такой жестокий как ты думаешь, я полюбила его вовсе не за красоту, не за его взгляд или голос хотя мне все это дорого. Ты знаешь, как он вообще ко мне относился? Я сама долго думала, как можно полюбить на первый взгляд бездушного и холодного парня, и его любовь с Еленой для меня была невообразима.