Ты моя жена. Настоящая
Шрифт:
— Прошу.
Я стою и внимательно смотрю в эти синие улыбающиеся глаза.
— В чем подвох? — спрашиваю.
— О чем ты, Василиса?
— Все как-то странно… Что ты задумал?
Давид усмехается.
— Не могу я собственную жену пригласить посмотреть кино? Что странного? Вот кино, — показывает на экран. — Вот люди, — теперь машет в сторону остальных зрителей. — Все невинно, Василиса.
Еще раз пристально смотрю на него и сажусь на плед.
— Ладно.
— Сейчас, — Давид отходит и возвращается
— Ты за рулем, Давид, — напоминаю ему.
— Вино безалкогольное. Не переживай.
Подает мне бокал.
— Так вот. За примирение!
— Не помню такого события в своей жизни, — замечаю я. — Поэтому просто выпью за твое здоровье. Чтобы голова не болела.
— Ну, я не возражаю, — усмехается он. Чокается со мной и внимательно следит, как я отпиваю.
— Ты туда ничего не подсыпал? — смотрю на него с подозрением. На вкус, вроде, ничего не ощущается. Но мало ли!
— Ты сейчас сильно обидела меня, Василиса, — Давид ставит бокал и отворачивается от меня.
И мне становится неловко. Вроде как, зря обвинила человека.
— Ну, хорошо, — говорю я. — Прости.
— Ладно, проехали, — опять поворачивается ко мне.
— Ой, там кино началось, — пальцем тычу в сторону экрана.
Я внимательно слежу за тем, что происходит на экране. Фильм и правда интересный. И не замечаю, как начинает холодать, а я, как была в майке и шортах, так и приехала на поле.
— Замерзла? — спрашивает Давид.
Присаживается ближе, прижимает меня спиной к своей груди и обнимает. Становится теплее. И уютнее, что ли. Я даже не пытаюсь вырваться из его объятий.
— Хочешь, в машину пойдем? — шепчет мне Давид на ухо. И у меня мурашки бегут по телу. И я точно знаю, что не от холода.
От касания его губ.
Но все равно мотаю головой.
— Тогда так сделаем, — отпускает меня и снимает с себя легкую куртку. Набрасывает ее на меня спереди. Опять прижимает к себе. Обнимает руками под курткой.
И вот теперь я сижу и уже не так внимательно смотрю на экран. Я сосредоточилась на других ощущениях. Не на зрительных.
— Зайка, тебе нравится фильм? — шепчет Давид и носом проходится по моему уху.
Киваю. И замираю. Потому что его рука подхватывает кромку моей майки и чуть приподнимает ее. И вот уже его горячие пальцы проводят мне по животу.
Я кладу свою руку на его.
— Тшшш, зайка, — шепчет Давид. — Тшшш. Я же ничего не сделаю тебе. Дай мне только чуть-чуть вспомнить тебя. Я так скучал.
Он водит пальцами по моей коже.
Мой взгляд прикован к экрану, но я уже давно потеряла суть происходящего там.
— А ты, зайка? Ты скучала по мне? хоть чуть-чуть?
— Нет, — выдаю я. И это, в принципе, правда.
Слышу
— Хочешь, я докажу тебе, что ты врешь? — говорит Давид.
— Врешь из нас двоих ты, Давид, — отвечаю я. — И я устала от этой лжи. Пусти меня!
Пытаюсь встать, но Давид и не думает отпускать меня.
— Ну, тихо, зайка, тихо. Давай поговорим, — произносит с усмешкой, лишь крепче обхватывая меня руками. — И перестань дергать попой на моем члене, а то не сдержусь.
Мне и правда уже давно в попу упирается его бугор в штанах.
— Я ведь был верен тебе все это время, — шепчет он мне на ухо. — Я же заслужил награду?
Пальцами проникает под резинку шорт.
— Ты думаешь, я тебе поверю? — убираю его руку.
— А зачем мне врать? Это правда. Не хочу никого, кроме тебя.
Убирает свои руки с моего тела и поворачивает мое лицо к себе.
— Зай, поехали домой? — губами касается моих губ.
— А фильм? — улыбаюсь я.
— Я тебе диск куплю. Нет. Лучше сеанс устрою персональный в кинозале центра. Только для тебя. Поехали?
Пытается меня поцеловать, но я уворачиваюсь и его губы попадают мне на щеку. Давид усмехается. Поправляет на мне куртку и опять обнимает.
— Зай, ты же жена мне. Помнишь? Есть такое понятие как «супружеский долг». Я хочу получить его.
— Может, со своей новой жены его получишь? — убираю его руки с себя, сбрасываю куртку и отодвигаюсь.
Давид ухмыляется, откидывает с себя куртку и ложится на спину на плед. Руки за голову.
— Ну-ка, расскажи мне о моей новой жене.
— Я кино смотрю! — демонстративно отворачиваюсь к экрану.
И тут Давид хватает меня за руку и дергает на себя. Я оказываюсь на нем. Он кладет руки мне на ягодицы и сжимает их. Двигает меня чуть наверх и вот уже мне между ног упирается кое-что твердое. Давид резко толкается бедрами, фиксируя мою попку.
— Не нужен мне никто, кроме тебя, — произносит теперь уже серьезно, глядя прямо в глаза. — Сколько раз еще сказать?
— А что толку говорить? — не сдаюсь я. — Я же другое вижу.
— Что?! — уже злее говорит он и пальцами впивается мне в ягодицы. До боли. — Что ты видишь?!
— Амину, например. Твою будущую жену.
Давид морщится и отворачивается.
— Глупая ты еще.
— Возможно. Но не дура. Вот женишься на Амине и ей будешь долг отдавать. Или брать. Дай мне встать, — упираюсь руками ему в грудь. — Давид!
— Не пущу я тебя никуда, — приподнимаясь, цедит он мне почти в губы. — Амина мне никто. Откуда ты знаешь про нее, не спрашиваю. Догадываюсь. Кому ты будешь верить? Мне, своему мужу, или мудаку какому-то?
— Никому, — спокойно произношу я. — Никому не буду верить, Давид. Вы все обманываете меня.