Ты моя жизнь (ч.1, 2)
Шрифт:
Я всё время молчала, вплоть до приезда в дом к отцу, находиться здесь, я не могла, да и не хотела, о чём и во всеуслышание и объявила.
– Я здесь не останусь.
– Юля, ты не находишь, что капризничать сейчас не подходящее время.
Прохрипел отец.
– Я не хочу здесь оставаться…не хочу.
Казалось папа, понял, почему я так не хочу здесь ночевать, поэтому решил, взять инициативу в свои руки.
– Нет, Юля, там ты не останешься, я не хочу, что бы это повлияло на твою психику.
При воспоминании
Витя, привлёк меня к себе, и сказал.
– Пусть она пока останется у меня, у меня здесь есть квартира, так и вам и мне будет спокойней.
Отец подозрительно прищурился.
– Только без глупостей.
Прошел отец. А Витя во все тридцать два зуба улыбнулся. Смирившись, отец вновь завёл двигатель и направился в самый цент Киева. Вечные пробки и бибиканье машин, усиливали мою головную и сердечную боль, везде кипит жизнь, тогда, почему же во мне её больше не чувствуется?
– Чёртовы водители, летают как угорелые, а потом пробки создают. Слушай Витя, а сколько ты уже живёшь на Хрещатике? Всё-таки цент города, и квартирки здесь не такие дешёвые.
– Ой, этой квартире уже около пяти лет. Мне эту квартиру отец на девятнадцатилетие подарил, это был первый, и последний его подарок который я принял
– Он, тебе, что больше не делал подарок?
– Почему же дарил, но я их не принимал, я очень люблю отца, но хочу добиться всего сам.
Знаешь Витя, ты мне нравишься, и я уверен, что для Юли ты станешь настоящим счастьем.
– С этим я полностью согласен, теперь осталось только, убедить её в этом.
Не, ну, что за наглость, они говорят обо мне как будто, меня вообще нет, хотя если подумать, меня ведь действительно наполовину нет.
– Меня не нужно ни в чём убеждать.
Тихо прошептала я. Похоже, он неправильно меня понял, так как склонил голову к моему уху и тихо прошептал.
– Нет, дорогая, вот в этом, тебя нужно убедить.
Витя чмокнул меня в макушку и шепнул.
– Отдохни, я разбужу тебя, когда мы приедем.
Имея желание отстоять своё мнение, я упёрлась и сказала.
– Не хочу я отдыхать, я сейчас хочу просто подумать.
Отец улыбнулся Вите и прошептал.
– Такая же упрямая, как и…
Он не договорил, поскольку встретил осуждающий взгляд Вити, и только тогда осознав последствия своих не осознанных слов, он тихо шепнул.
– Ты и Леся всегда были для меня самым ценным сокровищем, знала бы, сколько я казнил себя за то, что оставил вас.
И тут я не выдержала, и рассмеялась, но этот смех не был весёлым или презрительным он был просто пустым, колющая боль в сердце заставила меня схватиться за него и тихо застонать.
– Юля, что случилось?
Встревожился Витя, а отец резко притормозил у обочины.
Слова застряли у меня в горле, а сердце не переставало болеть, эта боль была мне уже знакома, и хорошо
– Сумка, там есть таблетки.
Прохрипела я.
Папа быстро выскочил из машины, и начал рыскать в багажнике в поисках чёрной сумки.
– Юля, дыши, просто дыши.
– НАШЁЛ!
Крикнул папа, и кинул сумку Вите. Тот отыскал таблетки, высунул одну штуку и всунул мне в рот, я же пыталась проглотить её.
Уже через десять минут боль отступила, а дыхание постепенно выравнивалось.
– Всё нормально? Как ты себя чувствуешь?
Спросил отец.
– Всё нормально. Просто я давно уже, их не пила, организм отвык, поэтому и медленно начинает приходить в себя.
– А, что это за таблетки?
Спросил отец, я намеревалась объяснить, только Витя опередил меня.
– Это сердечные таблетки.
– Юля, у тебя, что-то с сердцем? Господи, я даже и не знал.
Это реакция отца, согрела сердце, и сняла какую-то частичку моей боли.
– Да, всё нормально папа.
Я и не заметила как, назвала его “папой” при нём же. И при этих словах его глаза стали печальными.
– Ладно, поехали.
Сказала я. Заметив, как напрягся Витя, я тихо спросила.
– С тобой всё нормально?
– Да, всё хорошо. Юля, я хочу кое-что спросить, и надеюсь, ты ответишь честно.
– Спрашивай.
С готовностью ответила я. Витя глубоко вздохнул и спросил.
– Скажи, это правда, что после моего ухода, ты решила утопиться, что ты полгода, была как живой труп и схлопотала нервный срыв, что для того, что бы забыть меня, ты уехала учиться в Донецк?
Безжалостно, спросил Витя.
– Кто тебе об этом сказал?
Тяжело вздохнув, он прошептал.
– Твоя мать. И по этому вопросу, я могу делать вывод, что это правда. После этого ты пьёшь таблетки?
Еле заметно кивну, Витя ещё крепче прижал меня к себе и прошептал у самого ушка.
– Прости меня любимая…прости за всё.
В этих объятиях я была как дома, только они меня спасали, и не давали упасть в глубокую бездну, ада.
Доехав, до небольшого дома с оградой, Витя помог мне выйти, обнял за плечи, и мы оба повернулись к отцу.
– Олег Сергеевич, я позабочусь о Юле, не волнуйтесь.
– Спасибо тебе Витя, теперь я полностью уверен, что не пожалею, о том, что вправил тебе тогда мозги.
– Нет, это вам спасибо.
Мы попрощались с отцом, и Витя через небольшой сад, завёл меня в свою квартиру. Здесь я была всего несколько раз, но с уверенностью могу сказать, что здесь него не поменялось. Те же белые стены, и нежные как шёлк ковры, мебель была подобранна в тон стенам, шкаф с книгами был чёрным, что хорошо подчёркивало индивидуальность вкуса, с которым была обставлена квартира. На маленьком письменном столике стояла рамка, а в ней красовалась я и он, на фоне красивых персиковых роз мы запечатлели поцелуй, мой первый поцелуй.