Ты моя жизнь
Шрифт:
– Не стоит. Я сама дойду. Спасибо вам большое за помощь.
Алла Викторовна кивает, вновь присаживаясь на кресло:
– Я сегодня позвоню твоей тёти.
– Я вернусь домой?- надежда кольнула моё сердце, а вместе с ней грусть...Грусть?
– Я поговорю, узнаю, как обстоят дела.
Я вышла из кабинета, осторожно прикрыв за собой дверь. Коридор был пуст, здесь мало кто проходил, ибо боялись попасться, будто воспитательница какой-то зверь.
Прислоняюсь лбом к гладкой дверной поверхности, делая небольшие вздохи,
– Тебе плохо?- от голоса, который раздался на удивление очень близко, я резко выпрямилась.
Около меня стоял Саша, прижавшись плечом к шершавой стене. Его глаза обеспокоено метались по моему лицу.
– Уже нет,- стоит развернуться и уйти, но я не двигаюсь, точно загипнотизированная смотрю на молодого человека.- Ты к Алле Викторовне,- делаю шаг назад от двери, давая ему войти в кабинет, на что его губы кривятся в улыбке:
– О, нет. Это последнее, чего бы я хотел. Я тебя ждал.
Ждал? Сердце замерло и мигом забилось сильнее. Он ждал меня. Наверное, очень глупо, но я не смогла сдержать улыбку.
'Улыбаюсь, как дурочка!'- ругаю себя, но ничего не могу поделать.
– А зачем ты ждал меня?
– Чтобы попросить прощение,- неверующе смотрю на Александра, наперёд зная, что эта ещё одна шутка, но по его глазам, которые, казалось, были зеркалом его настроений, вижу, что он более чем серьёзен.
– Я не обижаюсь. Я, правда, повела себя...
– Кончай,- нахмурился парень, подвигаясь ко мне ближе,- Ты действительно думаешь, что повела себя как-то не так? Может, ты ещё попросишь у меня прощение?
– Если я тебя обидела,- тихонько начинаю, но меня вновь прервали:
– Ника, остановись. Неужели тебе не надоело играть роль жертвы?
– В смысле?
Александр отходит от двери, направляясь к диванчикам, а я иду следом, в надежде получить ответ.
– Уже, в какой раз мне кажется, что тебе нравится страдать.
– Нравится страдать?- переспрашиваю, присаживаясь на мягкий диван,- Что в этом может нравиться?
– Ну, как же? Ты страдаешь, то есть ты слаба, то есть тебя должны жалеть, то есть тебе должны уступать и потакать.
Это был удар ниже пояса. Он хотел меня обидеть? У него получилось, только я не могу понять... Зачем?
– Знаешь, у меня полно оснований, чтобы быть слабой, и ты не смеешь винить меня,- встаю с дивана и мечтаю убежать в комнату, а лучше куда-нибудь далеко - далеко, откуда я точно не смогу вернуться обратно.
Александр хватает меня за кисть и тянет обратно. Я плюхаюсь на диван, после потирая запястье от его крепкой хватки.
– Мы с тобой разговариваем, не стоит обижаться.
– Я не обижаюсь,- бормочу, не зная куда деть свой взгляд, лишь бы не встречаться с его.
– Зачем ты обманываешь?
Обманываю ли я? Мне неприятны его слова, особенно после его желания
– Зачем ты мне это говоришь?
– Потому что ты должна понимать, что здесь тебе никто потакать не будет,- Саша, увидев испуг в моих глазах, раздражённо взлохматил себе волосы,- Я не хотел тебя напугать, просто тебе же будет сложнее в дальнейшем.
– Я здесь надолго не задержусь.
– А я и не ограничиваю свои слова этим местом.
Поджимаю губы, чувствуя, как внутри образуется маленький огонёк злости. Он горит, становится больше и спешит, точно лавина в вулкане, наружу.
– А разве тебе есть дело до меня?
Наблюдаю, как Саша отводит свой взгляд, задумчиво остановив его на двери кабинета.
– Наверное, нет.
Сердце пропустило болезненный удар. Оно явно мечтало услышать обратное.
Касаюсь пальцами локонов своих волос и заправляю их за уши, уловив внимательный взгляд парня. Замираю в немом вопросе, но тот медленно перевёл взгляд с моих волос на мои глаза. То ли со мной что-то не так, то ли этот взгляд действует на меня опьяняюще.
– Расскажи, что это было в кабинете?- просит Саша, откидываясь на спинку дивана.
В неуверенности ёрзаю на месте:
– Ну, у меня иногда бывают панические атаки.
– После смерти родителей или...
– Атаки появились после их смерти. Какое-то время был перерыв, сейчас проявились опять.
– Это серьёзно. Я сомневаюсь, что Алла Викторовна способна тебе чем-то помочь.
– Она мне помогла. Я чувствую себя лучше.
Саша кивает, задумчиво наклоняет голову набок:
– Расскажи о себе.
– Я, кажется, и так всё рассказала.
– Нет. Расскажи о себе до смерти родителей.
Растерянно хлопаю глазами, даже не подозревая, что можно рассказать. Возможно, он прав, утверждав, что я играю роль жертвы? Она настолько приелась, что забылась жизнь за кулисами.
– Ну, я вместе с родными путешествовала, занималась бальными танцами и мечтала стать актрисой,- собственные слова показались настолько смешными и нелепыми, что я рассмеялась,- Сейчас же я сижу на месте, забыла все уроки и ни о чём не мечтаю.
– Бальные танцы - это круто,- оценил Саша, на что неверующе прищурилась:
– Смеёшься?
– Нисколько. Ты хотя бы чем-то занималась.
– А ты нет?
– Я только и делал, что трепал всем нервы. Знаешь, это тоже неплохое занятие.
– Тебе нравилось быть плохим сыном?
Мои слова позабавили Александра:
– Скорее мне не нравилось быть приёмным сыном.
– Ах, вот вы где!- громкий ор в тишине вызвал во мне тихий писк, а после показалась Мария в белом колпаке,- Вам, что вчера неясно сказали, что после завтрака убираете столовую?