Ты – моя
Шрифт:
Как же она давно об этом мечтала! Стон удовольствия сорвался с Мишиных губ, и он углубил поцелуй. Одна его рука беспрепятственно проникла под её футболку и стала свободно путешествовать вдоль спины.
– Кать. Катюш, нужно остановиться, – выдохнул ей в губы, но в следующий момент опять их страстно начал целовать. Еще сильнее прижимает к себе податливую девичью фигурку и, не контролируя себя рукой проникая под пижамные штаны, сжимает такую соблазнительную попку. Катя стонет, а у него окончательно едет крыша.
– Дети, завтрак готов! – словно сквозь толщу воды проникает до их сознания бодрый женский голос.
Катя замирает. Дыхание учащенное, сердце бешено скачет, а в висках звенит. Одна ее рука так и находится в шелке мужских волос, другая под его футболкой. С ума сойти, как она потеряла контроль от одного поцелуя. И, если бы, не Любовь Николаевна, то…
С отчаяние посмотрела на Михаила. Он, кажется, тоже в шоке от произошедшего. Медленно отстранился, поправляя на ней футболку, и отсел на безопасное расстояние. Боится опять не сдержаться?
Мимо воли Катя улыбнулась. Мысль показалась заманчиво приятной.
– Будем вставать? – задал риторический вопрос он. Катя лишь утвердительно кивнула. – Тогда я первый в душ. И это не обсуждается.
Катерина только хотела возмутиться, как его и след простыл. Затуманенный страстью мозг запоздало дал подсказку – ему действительно нужнее. А она пока застелила кровать и, более или менее приведя себя в порядок, направилась на кухню. Здесь была только Любовь Николаевна.
– Доброе утро! – скромно поздоровалась Катя и в растерянности остановилась на месте. – А где все?
– Ваня уже ушел. Дашка дрыхнет. А Миша скорей всего в ванной. Ты садись. Уже все готово.
Катя подчинилась. Стол действительно уже был накрыт. Немного даже расстроилась. Она-то думала, что сама всех побалует, приготовив завтрак.
– А вы во сколько встаете, Любовь Николаевна? – спросила робко.
– Обычно часов в семь, но Иван сегодня ни свет, ни заря собрался на рыбалку, вот и пришлось вместе с ним подняться. А после, уже не видела смысла обратно ложиться.
– Ясно, – самой себе под нос пробормотала Катя и отпила горячего чая.
– А тебе как спалось? – с лукавым прищуром поинтересовалась родительница её парня.
– Спасибо, хорошо. – Очередной глоток чая и Катя понимает, что жидкости в ее организме предостаточно. Свой, ранее запланированный поход, она так и не осуществила.
ГЛАВА 8
Где же Михаил?
– Катюш, ты сильно не сердись на нас. Мы обещаем, как можно быстрее закончить ремонт и съехать обратно на свою жилплощадь. Я же всё понимаю, дело молодое – хочется уединения, пространства.
– Любовь Николаевна, ну, что вы такое говорите. Никому вы не мешаете. И вообще
Кате действительно стало не по себе. Сквозь землю провалиться желание не возникло, но очень захотелось, чтобы Михаил оказался рядом в это мгновение. Словно услышав её мысленный призыв, в кухню вошел довольный хозяин квартиры и, поздоровавшись с матерью, занял место рядом с Катей. Её он тоже поцеловал. Сначала в щечку, а потом и в чувствительное местечко за ушком.
– С сегодняшнего дня, я требую, чтобы ты спала без лифчика. Тело должно отдыхать ночью, – промурлыкал он ей шёпотом, и как ни в чем не бывало, и принялся за свой завтрак.
Катя покраснела и, скороговоркой поблагодарив Любовь Николаевну, скрылась в их комнате. Сердце бешено трепетало в груди. Вот же невыносимый мужчина!
– Сын, ты чего такого сказал, что девочка убежала от тебя, как от огня? – с улыбкой поинтересовалась Любовь Николаевна.
Михаил пожал плечами и невинным голосом ответил, мол, не знаю в чем дело, просто дал совет.
– Ох, боюсь даже спрашивать, что за совет. Ты ж должен понимать, что не все такие безбашенные, как вы с Дашкой.
– Мам, чего сразу обижаешь?! Ничего непозволительного я себе не разрешаю. И вообще, пусть привыкает, ей всю жизнь придется меня такого невоспитанного терпеть.
– Всё так серьезно? – с победоносной улыбкой уточнила родительница.
– Конечно. Серьезней некуда. Всё, мамуль, спасибо за завтрак. Пойду свою вторую лучшую половинку приспосабливать к жизни со мной.
– Ты только не переусердствуй, а то сбежит еще, – не смогла промолчать довольная Любовь Николаевна.
– От меня далеко не сбежит, – с самодовольной улыбкой ответил Михаил и, подмигнув матери, пошел раскрепощать свою скромную девушку.
Катя, как раз только избавилась от пунцовых щек и, вспомнив о своем желании посетить ванную комнату, решительным шагом направилась к двери. Дойти не успела – дверь открылась, и на пороге появился довольный Михаил. Катя еще больше нахмурилась, и гордо задрав голову, собралась прошествовать мимо этого вредного мужчины, как была остановлена крепкими объятиями.
– Катюш, ты обиделась? – промурлыкал этот вредина ей на ушко. – Кать, ну, на правду же нельзя обижаться. Я же в первую очередь забочусь о тебе… И только потом уже о себе, – совсем тихо добавил он и крепче прижал её к себе.
– Потапов, имей совесть! – возмутилась она. – Отпусти меня!
– Нет, пока не простишь – не отпущу.
– Уже простила, только отпусти меня. Сейчас же!
– Раз простила, поцелуй меня, Кать.
– Ну, ты вообще обнаглел. Мы так не договаривались.
– Кать, я же не говорил тебе, что буду пай мальчиком.