Ты (не) для меня

– Папа, папа! Смотри, это она!

– Кто «она»? Мы же договорились, Дим? – Столько лет работы с психологом. Казалось, всё: решили вопрос, добились. И что? Опять?!

– Там моя мама! Вон она, смотри! Бежим, пока не ушла!

Димка рванул вперед с такой скоростью, что пятки сверкали. Огибал прохожих и препятствия, летел вперед, как маленькая торпеда. С размаху обнял какую-то незнакомку с белой пушистой косой.

– Девушка, извините. Мой сын вас перепутал. Ошибочка вышла… –

Попытался отодрать детские руки от чужого пальто. Проще было бы клещи металлические разжать.

– Мамочка, мама! Мама, скажи ему, что это ты! Скажи ему! – У сына начиналась истерика. Что ни сделай сейчас – будет только хуже.

– Рома? – Испуг в огромных женских глазах. Паника. Плещется, нарастает…

– Анжелика? Что ты здесь делаешь? – Узнавание – как удар под дых. Боль в солнечном сплетении – такая, что двигаться невозможно.

– Мамочка, а кто эти люди? Почему этот мальчик тебя обнимает? – Еще один детский голосок. Тоненький и нежный. Совсем такой же, как его обладательница – маленькая копия Лики.

– А ты кто? – Димке вообще на все плевать. Он нашел свое, и никому отдавать не собирается.

Он столько лет подряд искал свою мать в каждом знакомом силуэте, что теперь никого не станет слушать и понимать.

Теперь – только сесть, задрать голову вверх и завыть. Волком.

– Я – Аня. – Единственный персонаж, которого ничто не напрягло в ситуации. Девчушка кокетливо улыбается. – И зачем ты держишься за мою маму?

– Это – моя мама! – Димка уперся рогом. Ему плевать на все и на всех. Он нашел.

– Да? А ты кто тогда? Мой брат, получается? – Аня быстренько все просчитала. – Мам, он – мой брат? Это же здорово! Я так хотела братика!

Девочка запрыгала, хлопая в ладоши. У нее – все здорово. Все круто. У Димки, кажется, тоже.

Мне – хочется сдохнуть.

Прошлое. Несколько лет назад

– Эту хочу. Организуй!

Дешевый вискарь, перемешанный с колой, обжигает язык и небо. До горла не доходит – высыхает. Так вдруг становится горячо.

Невинная блондиночка даже не пыталась раздеваться. Ей свистели, улюлюкали, бросали деньги под ноги – она легко их переступала, и продолжала плавно двигаться, не прикасаясь к своей одежде.

Боря хрюкнул. Натурально.

– Эта – самая дорогая. Премиум! – С такой гордостью произнес, будто это его сейчас покупали.

– И что? Добавить денег?

– Вы что? Сегодня я банкую! Сейчас, сейчас все будет! – Забегал, засуетился, омерзительно подвиливая задом. Мразь, а не сотрудник. Что за глупость – думать, что меня можно купить таким вот банкетом?!

– Проходите, пожалуйста, в отдельную комнату. Приватные танцы – только там!

Лениво поднялся,

шагнул за дверь. Предвкушение нарастало.

– Сколько-сколько?! Она там совсем охренела?! Да таких пучок можно взять за эту сумму!

Боря жмотился и торговался. Не знал, что его прекрасно слышно.

– Я сам заплачу, не надо. – Еще не хватало мне подачек от жирного мудака. Еще и на украденные деньги.

Менеджер с таким же сальным, жадным взглядом протянул бумажку с прейскурантом…

Что ж.. Невинная кошечка ценит себя, как в столице. Но на нее не жалко: кровь, бушующая в жилах, и жаркий, ненасытный интерес – давно со мной такого не было. Ради этой крали можно было и сгонять в богом забытую провинцию.

– Держи. – Боря даже сглотнул, провожая взглядом пачку купюр, проплывшую мимо его кармана. Надо было щелкнуть его по носу, да не стал – пока рано. Пускай пока думает, что отлично выслужился.

Мягкий диван принял в свои объятия. Здесь можно было прикрыть глаза и безмятежно ждать, когда же придет красивая кукла.

Безмятежно не получалось: нервы натянулись, как канаты. Еле слышный шорох у входа ударил по ушам.

– Сними маску.

Хотел видеть все ее лицо, не только алые губы и дерзкие глаза.

Девчонка лишь головой мотнула. Что ж. Ладно. Поиграем по ее правилам. У меня еще есть время, чтобы вернуться и получить все, что захочу.

– Тогда танцуй.

Она не вздрогнула. Не пошатнулась. Перетекла от входа к центру. Губы шевелились беззвучно – то ли считала такты, то ли подпевала про себя. Копна волос метнулась по спине и плечам, тоже затанцевала – отдельно, сама по себе, отвлекая от упругих бедер и тонкой талии.

В глотке снова случилась пустыня. Жарко, сухо, безнадежно горячо. Стакан воды, еще один – большими, жадными глотками, все, как в песок. Так недолго и окочуриться, не увидев всего, что кошечка приготовила…

Она заметила. Озорно улыбнулась… Оставила шест в покое, так и не забравшись на него. Парой легких движений, не сбиваясь с ритма, приблизилась, встала, почти касаясь коленей – своими.

Взмах брови – будто попросила разрешения. Налила еще воды, сделала глоток, протянула мне бокал. На стекле – ни следа помады. Губы – сами по себе такие алые. Горячая, невинная, настоящая, дерзкая… Наверное, сладкая до обморока.

Теперь ледяная прохлада тягуче заливалась в рот короткими, небольшими каплями. Пил и смотрел ей в глаза. Интимнее поцелуя, жарче секса получалось. Остро до безобразия.

– Теперь ты. – Юркий язычок метнулся по губам – у нее тоже все пересохло. А мы даже еще не начали.

Глоток воды из того же стакана – еще интимнее, чем поцелуй. Не отводя от нее взгляда. Наблюдая, как мечутся и расширяются зрачки.

Ей тоже нравится игра, похоже. Иначе, зачем бы девчонке следить, как вода прокатывается по моему горлу, словно считая глотки?