Ты (не) мой спаситель

Лихарт Диана

Он больно впился пальцами в кожу сквозь ткань, дёрнул, отчего я вписалась спиной в его стальную грудь, опалил дыханием висок, затем шею, проводя по ней обжигающим чуть шершавым языком, заставляя сердце биться чаще, то ли от волнения, то ли…от возбуждения.

— Если ты что-то от меня скрываешь, Эли… — тягуче с хрипотцой протянул, следом прикусывая хрящик уха.

— Что я могу скрывать в ванной? Русалку? Или может, в шкафчике с косметикой припрятала мужчину? — фыркнула, пытаясь скрыть за язвительностью свои истинные чувства.

Возникла пугающая тишина.

Миг.

Я

повёрнута лицом к Лирссман, но ничего не успеваю сказать или сделать, как мне затыкают рот грубым поцелуем, граничащим с безумством. Замычала рефлекторно, пытаясь отстраниться, отчего супруг, схватив меня за талию, вписал спиной в рядом находящуюся стену, тем самым отрезая пути к отступлению. Поцелуй углубился, и теперь один очень наглый язык вовсю хозяйничал, ведя довольно-таки провокационную игру, в пламени которой сгорала.

Упёрлась ладонями в литые плечи, на что Ришард перехватил одну руку за кисть, кладя ладонь на внушительных размеров член, спрятанный в брюках. Дёрнула руку, словно горящих углей коснулась, но Лирссман вновь повторил свою манипуляцию, тихо рыкнув и прикусив меня за губу. А в следующую секунду…

Мозг явно отключился, так как я уже сама сжала руку, слыша очередной удовлетворённый рык над ухом. Провела ладонью вверх-вниз, чувствуя, как мужское тело словно каменеет.

Супруг содрал с меня футболку, то сжимая, то как-то дико целуя грудь, прикусывая сосок, отчего я плавилась в ощущениях порока, выгибаясь навстречу, словно давая безграничный доступ к своему телу.

Щёлкнула пряжка ремня, треск молнии, и вот, я уже сжимаю толстый член ладонью, ощущая каждую венку и изгиб. Где-то на задворках сознания проносится констатация того, что я сама, без помощи Ришарда, «шагнула» дальше в своих манипуляциях, но сейчас это казалось чертовски правильным.

Водила рукой по восставшей плоти, то сжимая, то разжимая ладонь, царапнула ноготками по головке, ощутив, как член дёрнулся в руке, а следом раздался и мужской утробный стон. Лирссман ещё крепче сжал меня, вырывая уже из моей груди стон. И ведь мы даже не дошли до главного. Всего лишь прелюдия, распалявшая нас, точно пожар.

Скользнула рукой до основания более уверенно. Вновь поднялась к головке, и даже не поняла, как ускорила движения, словно сама от этих движений удовлетворяясь.

И со стоном разочарования, откинула голову на холодный кафель, стоило Ришарду закинуть обе мои руки себе на плечи, оставляя на шее засос, а после сжимая ягодицу рукой с такой мощью, что ощутила острую боль, зашипев. Когда живот обожгло горячим семенем, уже вовсе находилась будто в другой реальности, хотя отчётливо уловила мужской стон вперемешку с удовлетворённым рыком.

А дальше…

Казалось, мы целую вечность простояли у стены, оба восстанавливая дыхание и принимая произошедшее. Лирссман намочил полотенце под краном, при этом не отпуская меня, всё также продолжая прижимать к себе, протёр мой живот, а после, подхватывая под ягодицы, продолжая прижимать к своей груди, отнёс в спальню. Только

вот Ришард лёг спиной на кровать, отчего я оказалась на нём. И мне бы возмутиться, хоть что-то сделать, но я была так вымотана морально, что и пальцем не могла пошевелить.

— Болит? — раздалось хриплое над головой, и тут же оголённого живота коснулась грубоватая ладонь, вызывающая невольный спазм мышц.

В начале не понимала, о чём мужчина спрашивает, продолжая молчать. А потом начала взвешивать варианты ответа.

— Немного тянет, — всё же приврала.

Без понятия, какой реакции ждала, но явно не того, что последовало дальше.

Ришард крайне аккуратно уложил меня на постель, прикрыв тонким одеялом, а после коротко распорядился:

— Лежи.

Прежде, чем он покинул спальню, отметила, как мужественно и даже красиво он расстегивает пуговицы чёрной рубашки. Но вместо того, чтобы радоваться одиночеству, ощутила укол раздражения.

«Стоило мужчине узнать о моей боли, и он тут же слился, как бОльшинство представителей его вида».

Перевернувшись на другой бок, притянула колени к груди, задумчиво рассматривая узоры декоративной штукатурки на стене. Запоздало обрушилось осознание произошедшего, и я закрыла лицо ладонями, стараясь забыть свою распутность.

Да, с Джеймсом мы не только миссионерскую позу практиковали, и ублажить друг друга могли разными способами, но сейчас…

«Элеонора! Это же Лирссман! Чёрт! Как ты вообще сама к нему в трусы полезла!», — вопило всё внутри, заставляя сгорать в собственном огне, разрушающихся моральных принципов.

Пусть изначально, ради спасения, готова была на всё, но после слов о фиктивности брака, о взгляде мужчины на себя, в котором явственно читалось раздражение, успокоилась, радуясь, что не пришлось торговать телом. Но после первого секса, между нами резко всё переменилось. И я бы хотела узнать, о чём думал мужчина, переступая эту границу.

Без понятия, сколько так пролежала, но уже собиралась встать и переодеться в новую пижаму, как дверь спальни распахнулась, ослепляя меня многогранными запахами еды. Опешив, вцепилась в простынь на груди. Мэри вкатила передвижной двухъярусный столик, уставленный изобилием моих любимых блюд. И пока отходила от шока, в комнату вошёл Лирссман, одетый в домашние хлопковые брюки и серую футболку в облипку. Девушка тут же удалилась, тихо прикрыв за собой дверь, а я, перевела вопросительный взгляд со столика на мужчину.

— Тебе прописали постельный режим, — только и произнёс Ришард, подходя к окну и задёргивая шторы, отрезая нас полностью от солнечного света.

Когда он подошёл к внушительных размеров плазме, беря пульт с боковой панели и включая, меня будто перемкнуло. Взгляд сам собой устремился на световой экран, наблюдая, как супруг пролистывает разные вкладки, вскоре включая какой-то боевик.

«Если бы он выбрал мелодраму, я бы окончательно потеряла связь с реальностью».