Ты не знаешь меня
Шрифт:
Он медленно улыбнулся, поблескивая глазами.
— Твоего отцу не стоило делать тест на отцовство. Ты, однозначно, есть его дочь.
У меня подгибаются колени, рот открывается от шока. Своими словами, он сделался для меня чужим. Жестоким. Он никогда не позволял себе говорить со мной подобным образом. Я никогда не видела его с этой стороны. Он всегда был нежным, добрым и внимательным, видно я слишком его идеализировала, не задумываясь о другой его стороне. Вернее, я решила не обращать внимание на другую его сторону, полностью игнорируя ее, связанную с болью, убийством
— Ной, — кричу я, но крик выходит каким-то хриплым с болью и ужасом от того, что я пробудила в нем зверя. Трясущимися руками я тянусь к нему.
Вдруг его рот нападает на мой, действуя грубо, собственнически, требовательно, поглощая. Он проскальзывает своим языком ко мне в рот, наши языки цепляются друг за друга, а потом он начинает жестко сосать мой язык. Я стону, как только его нога раздвигает мои колени, и его рука движется вверх, отыскав мою мокрую киску. Его пальцы скользят внутрь, и он начинает двигать ими. Я настолько мокрая, что его движения издают хлюпающий звук. Он поднимает голову и внимательно смотрит на меня.
— Ты все еще продолжаешь меня ненавидеть? — спрашивает он.
— Я ненавижу тебя, — слова повисают в воздухе, словно домоклов меч, между нами.
— Кому я должен верить? Может твоему телу, которое говорит мне обратное, — огрызается он.
Он поднимает меня на руки и несет в спальню. Одеяло такое холодное в контрасте с мой пылающей кожей.
— Что ты собираешься делать? — тупо спрашиваю я.
У него вырывается смешок.
— Ты настолько наивна, маленькая Таша.
Он моментально спускает свои штаны, его член жесткий и стоит прямо. Ной опускается на кровать.
— Ты моя, — жестко рычит он, толкаясь глубоко в меня. У меня вырывается стон, и он кладет свои скользкие пальцы от моих соков мне в рот, заставляя меня их посасывать. Я хватаюсь за прохладную простынь, как только он наращивает скорость. Он не отводит взгляда от меня, я прикрываю глаза, потому что не могу выдержать его взгляда.
— Открой глаза, — строго приказывает он.
Я распахиваю глаза.
— Скажите мне, что ты хочешь, чтобы я остановился.
— Я... Я... ах...
— Скажи мне, что ты хочешь, чтобы я продолжал трахать тебя.
— Я хочу, чтобы ты... ну... черт с тобой.... трахал меня.
— Скажи мне, что твоя киска принадлежит мне.
— Моя киска принадлежит тебе, — стону я.
— Я почти не услышал твой ответ.
— Моя киска принадлежит тебе, — кричу я повышенным тоном, волны совершенно невероятного оргазма накрывают меня с головой. Вибрация, как ураган, проходит через нее. Он полностью меня высасывает до того, как все заканчивается. Я смотрю на моего великолепного мужчину, как он выгибается и рычит, испытывая свое удовлетворение.
Он отстраняется и кончает, его сперма бьет ключом.
— Я должна идти, — шепчу я через какое-то время.
— Я знаю. Давай я позвоню Сэму.
Он поднимается с постели и выходит из комнаты.
Я иду в ванную, моюсь, и потом только
— Прости, что я наговорила тебе все эти жуткие вещи, — говорю я.
Он с грустью смотрит на меня.
— Не извиняйся, Таша. Все это не важно. То, что происходит между нами, нет причин извиняться.
— Но я наговорила тебе столько гадостей и рассердила тебя.
— Ты, на самом деле, веришь, что какие-то глупости могут изменить мое отношение к тебе? Я готов умереть за тебя, Таша Эванофф.
Я, рыдая, бегу в его объятия. Он с силой прижимает меня к себе.
— Моя бедная, маленькая Таша, — растягивая слова произносит он, притягивая к себе и приглаживая мои волосы. — Не приходи ко мне больше, хорошо? Оставь все это мне. Ничего не делай.
Я чувствую боль от его слов, словно мне в грудь воткнули нож, но утвердительно киваю.
Он целует сначала один мой глаз, из которого льются слезы, потом другой.
— Я обещаю тебе, что ты будешь моей, или я умру, бл*дь, пытаясь это сделать.
Словно глупая дурочка я начинаю снова рыдать. Раньше я почти никогда не плакала, пока не встретила его. Теперь я сама себе напоминаю какой-то сломанный кран, из которого постоянно текут слезы.
— Ш-ш-ш... моя дорогая.
— Я не хочу, чтобы ты умер, — всхлипывая произношу я.
— Мы все когда-нибудь умрем. В итоге, все равно за нами придет смерть. Мне не страшно умереть за тебя.
— Мой отец…
— Я не боюсь твоего отца. У меня припрятан туз в рукаве.
Я перестаю плакать и во все глаза смотрю на него.
— Правда? Какой?
Он улыбается.
— Ты серьезно думаешь, что я скажу тебе?
— Но дай мне хотя бы какую-то подсказку, что это может быть?
— Нет.
Приезжает такси, и он выходит проводить меня на улицу. У открытой двери такси, наши пальцы задерживаются. В свете фонарей его лицо выглядит грустным и отстраненным. Мы оба знаем, что эта встреча может быть последней. Я целую его в щеку. Его кожа такая горячая, но я чувствую колючую щетину. Я вдыхаю его запах в последний раз и, закрыв глаза, отворачиваюсь. Слезы опять льются сами собой.
29.
Таша Эванофф
https://www.youtube.com/watch?v=Ak7kedzR8bg
Десять зеленых бутылок
Я оставляю бабушку на кухне после того, как насладилась с ней чаем, просовываю ноги в туфли и иду к лестнице, взбираясь вверх по две ступеньки за раз. В доме мрачно и тихо, отец все еще спит.
Я открываю дверь в свою комнату. Не знаю почему, но тут же все поняла, видно до сих пор была не в себе... то есть я была настолько глупой, что у меня даже в мыслях не было, что может настолько ужасное произойти... я думала, что Сергей, завернутый в свою подстилку, крепко спит, поэтому даже не отреагировала, когда вошла в комнату.