Ты пахнешь кофе

Я сидел на подоконнике в своей комнате, облокотившись о прохладное стекло. Это было моё утро – до боли знакомое, почти как старая заезженная пластинка. Снаружи двор выглядел так же уныло, как и всегда. Несколько кустов с засохшими листьями, урна, которую давно никто не чистил, и пара припаркованных машин, покрытых слоем пыли. Я никогда не любил этот вид, но он стал частью моей жизни, как фон к фильму, который ты не выбирал смотреть.

Телефон в кармане завибрировал, вырывая меня из размышлений.

"Смена через час. Надеюсь, сегодня не будешь выглядеть так, будто мир рухнул."

Я скривился, чувствуя лёгкое раздражение. Олег всегда умудрялся шутить, даже когда дело касалось моих плохих дней. А их у меня было больше, чем хороших. Мой взгляд упал на старую фотографию, стоявшую на столе. На ней был я – лет шести. Улыбка до ушей, стою с мамой на пляже. Она держит меня за руку, её лицо светится от счастья. Это было до того, как всё пошло наперекосяк.

Я взял снимок в руки, чувствуя странную тяжесть внутри. Это был другой я. Тот, который ещё не знал, что взрослый мир ломает людей, будто тонкие ветки молодого дерева под тяжестью снега.

– Всё ещё залипаешь в прошлое? – раздался голос Насти.

Я вздрогнул и обернулся. Она стояла в дверях, как всегда с лёгкой усмешкой, но в её глазах было что-то большее, чем просто любопытство.

– Не спишь? – продолжила она, подходя ближе.

– Нет, – ответил я сухо, откладывая фотографию.

Она присела на подоконник рядом, подтянув ноги к груди.

– Ты такой странный, – сказала она, рассматривая меня.

– Странный? – я бросил на неё взгляд.

– Ну да. Ты вроде здесь, но как будто и нет.

Я усмехнулся, отворачиваясь.

– Просто утро.

Она нахмурилась, но не стала продолжать. Настя была одной из немногих, кто не давил на меня с вопросами. Её присутствие иногда даже успокаивало.

– Знаешь, – сказала она, глядя в окно, – мне иногда кажется, что ты носишь с собой столько всего, что даже самому дышать тяжело.

Я промолчал.

– Ты ведь можешь говорить со мной, – добавила она, её голос стал мягче. – Если захочешь.

Я ничего не ответил, лишь снова посмотрел на фотографию. Внутри поднялась привычная волна боли и пустоты, но я быстро задавил её.

– Я справлюсь, – бросил я, вставая.

– Как скажешь, – Настя вздохнула. Её взгляд был слишком проницательным, что я не осознавая этого поёжился.

Она ушла, оставив после себя тишину, а я снова остался один со своими мыслями. Пока собирался на работу, меня не покидала мысль: А если она права? Если я действительно носил этот груз слишком долго? Но я отмахнулся. Всё это было неважно. Мир не станет легче, даже если я открою кому-то свои чувства. Лучше не чувствовать вовсе. Так безопаснее.

Кафе встретило меня привычным запахом свежеобжаренного кофе и слегка затхлым воздухом вчерашнего дня. Я никогда не понимал, почему именно это место стало моей работой. Может, потому что здесь было достаточно шумно, чтобы заглушить мои мысли, и достаточно людно, чтобы никто не замечал, насколько я отстранён.

Я надел фартук и подошёл к стойке, избегая взгляд Олега,

– Сегодня опять мрачный? – бросил он с усмешкой.

– Нет, обычный, – ответил я, не поднимая глаз.

Олег знал меня достаточно хорошо, чтобы не задавать лишних вопросов. Он просто кивнул и вернулся к своим записям.

Поток клиентов начался ближе к обеду. Люди приходили, такие разные, но все одинаково сосредоточенные на своих делах. Они заказывали кофе, пирожные, иногда обменивались парой слов. Для них я был просто ещё одним безликим бариста, который выдаёт стаканы с напитками. И это устраивало меня.

В какой-то момент, когда я уже привык к рутине, дверь открылась, и я почувствовал лёгкий поток холодного воздуха. Машинально поднял голову и заметил её. Она вошла в кафе с каким-то неуловимым спокойствием. На вид ей было не больше семнадцати. Тёмные волосы были собраны в небрежный пучок, а в руках она держала книгу, будто это её защита от внешнего мира. Лицо выглядело уставшим, но взгляд – живым, как у человека, который видит в каждом дне что-то особенное.

Я задержал на ней взгляд чуть дольше, чем на других клиентах. Она заметила это и посмотрела на меня. Её глаза встретились с моими, и я почувствовал, как внутри что-то дрогнуло.

– Лавандовый раф, пожалуйста, – сказала она тихо, слегка улыбнувшись.

Её голос был мягким, спокойным, и это неожиданно выбило меня из равновесия. Я кивнул, пытаясь это скрыть.

Готовя её заказ, я почувствовал, как мысли начали кружиться вихрем. Что-то в её голосе, в её манере держаться казалось чуждым и одновременно близким. Когда я подал ей стакан, она поблагодарила, снова улыбнувшись. Её улыбка была лёгкой, без намёка на фальшь, как у тех, кто привык не притворяться. Она выбрала столик у окна, села и раскрыла свою книгу. Я несколько раз замечал, как она отвлекалась от чтения, будто её мысли были где-то далеко.

Я пытался сосредоточиться на работе, но её присутствие не отпускало меня. Мне было интересно, почему она казалась такой спокойной, но в её взгляде читалась какая-то тихая грусть.

В какой-то момент я поймал себя на том, что пытаюсь разгадать её, словно странную книгу с обрывками страниц. Но сразу одёрнул себя: зачем? У меня хватало собственных проблем, чтобы ещё задумываться о ком-то. Я отогнал эти мысли и вернулся к работе. Но её образ остался в голове, как случайная мелодия, которую не можешь выбросить из памяти.

Кофейня постепенно пустела. Свет ламп стал мягче, а в воздухе повис аромат корицы и кофе, смешанный с едва уловимой ноткой лаванды. За стойкой я механически протирал стаканы, но мысли блуждали где-то далеко.

За окном мелькали прохожие, спешащие домой, и их силуэты отражались на стекле, создавая впечатление, будто город стал огромной галереей теней. Каждый из этих людей жил своей жизнью, полной проблем и маленьких радостей. Я всегда наблюдал за ними отстранённо, будто смотрел фильм, без моего участия. Такой себе сторонний наблюдатель за жизнью.