Ты придёшь ко мне во сне

Серганова Татьяна

– Почему вы так на меня смотрите? – аккуратно разложив салфетку на коленях, прямо в лоб спросила у него.

– В первый раз вижу так близко драконицу, - ответил тот, совершенно не смущаясь.

Руки дрогнули, и я медленно опустила их на стол, сжимая в кулаки.

– А до этого не видели? – спокойно спросила у него, смотря мужчине прямо в глаза.

– Видел, но издалека. Дракониц в Келии очень охраняют и берегут, не позволяя другим подходить слишком близко. Они большую часть жизни проводят в замке своего супруга и…

– Бесконечно рожают детей, - сухо перебила я. – Можете не утруждать

себя, я и так прекрасно всё знаю и понимаю. Но для начала бы я хотела спокойно позавтракать. Если вы позволите?

«А если нет, то на ваше мнение меня мало интересует», - добавила я взглядом.

Ромка хмыкнул, но промолчал. Его поведение на первый взгляд показалось странным. Я думала, парень будет отстаивать мою честь, с пеной у рта спорить с этим Беккером. А Калинин молчал, давая мне возможность самой с ним разговаривать, показать свой характер, доказать, что я не такая пустышка как остальные и не позволю собой помыкать. Да, в этом был смысл и Ромка намного умнее, чем кажется на первый взгляд. Даже не представляю, как ему было сейчас тяжело играть послушного молчаливого мальчика на побегушках и не влезать в разговор. Я, наверное, не смогла бы.

Но молчание длилось недолго. Через пару минут, когда я более-менее упокоилась, мужчина вновь подал голос.

– Как там поживает моя матушка?

Я недоуменно вскинула голову и вопросительно уставилась на него.

– Дед сказал, что именно она вас направила сюда.

Даже после этой фразы я не сразу поняла, что именно Беккер имеет в виду. Зато Калинин среагировал быстрее.

– Зуна ваша мать? – недоверчиво уточнил парень.

– Зулина, - поправил тот. – Да, она действительно моя мать.

– А лорд Нориус? – поинтересовалась я, откладывая в сторону вилку и нож.

Надо же какая интересная информация открывается.

– Её отец.

– Вы совсем на неё не похожи, - брякнула я первое, что пришло в голову.

– Пошёл в отца, - усмехнулся Беккер. – И очень рад этому.

– Вы тоже считаете, что она пыталась убить Императрицу? – спросил Ромка.

– Не считаю, знаю. Или она успела запудрить вам мозги и спеть песенку о том, какая она бедная и несчастная, - жёстко парировал он.
– Зулина первоклассная лгунья и не стоит верить ни единому её слову.

– А вашему стоит? – парировала я в ответ и скрестила руки на груди. – Чем вы отличаетесь от неё? Кроме внешности, разумеется.

– Амбиций поменьше. Я не стремлюсь стать Императором, убивая предыдущего. А она очень старательно изводила Императрицу, хотя её все предупреждали об ответственности.

– Тогда почему её казнили? – спросил Калинин.

– Седриан слишком был увлечён ею и не желал фаворитке смерти, несмотря на то, что она натворила. Мать всегда умела производить впечатление на мужчин.

– А может, просто все доказательства были сфабрикованы? – поинтересовалась я, всё ещё отказываясь верить в то, что ведьма нас провела.

– Дорогая Лея, их собирал Шейн, а этот никогда не будет опускаться до уровня обмана и подтасовки фактов. Поверьте мне, если этот человек пошёл по следу, то он узнает всё.

Прозвучало зловеще.

– А кто такой этот лорд Шейн? – задал вопрос Калинин.

– Глава тайной полиции Империи, ищейка,

которая всегда находит свою жертву. Нам повезло, что слухи о вашем появлении ещё не дошли до него, иначе никакая конспирация бы не помогла.

– Он так страшен? – тихо спросила я. – Если даже вы его боитесь.

Моя фраза ему не понравилась, глаза опасно вспыхнули, но Беккер не стал спорить и переубеждать, лишь сдержанно кивнул:

– Шейн хищник, который чует свою жертву за километры и обязательно найдёт её. Если захочет.

– Но ведь нам волноваться пока незачем. О моём появлении никто не знает и у нас есть время.

– Да, но всё равно надо спешить. Два дня назад в Риленд неожиданно вернулся Стаут.

– Этот тот дракон, который был отправлен на Землю для поиска кулона Леи?

– Совершенно верно. Говорят, сейчас он направился к опальной ведьме и хочет допросить тех двух драконов, что почуяли межпространственный переход несколько дней назад.

– Он знает, что я здесь, - пробормотала я, чувствуя, как начинает ломить от боли затылок. Аппетит пропал окончательно.

– Да, но пока не торопится рассказывать. Видимо у него на вас совсем другие планы.

Черт. Чёрт! Чёрт!! Еще один на мою голову, а сколько их будет ещё впереди? Даже страшно подумать.

Следующая неделя в Келии пролетела незаметно и была крайне плодотворна. Я вставала на заре, а ложилась глубокой ночью, когда сил практически не оставалось, а голова готова была лопнуть от количества полученной информации.

Уроки вёл Беккер, иногда на наших занятиях присутствовал императорский маг, который ненадолго сбегал из дворца и наблюдал за моими успехами. Сложно сказать, далеко я продвинулась или нет. Информации было очень много, даже слишком. Стоило мне узнать ответ на один вопрос, как следом возникало еще десяток новых, которые в свою очередь порождали сотню других, и так могло продолжаться бесконечно.

Мне на самом деле было интересно учиться, сравнивать порядки и нравы Келии с родной Землёй, удивляться сходству и различию и… скучать. Я ведь действительно скучала по родному дому, по ребятам из кафешки и однокурсникам, по Машке с её солнечной улыбкой и задорному смеху. Даже Женька и дорогая тётушка вызывали у меня приступ ностальгии и слёзы на глазах. Я бы многое отдала, чтобы вновь их увидеть. Пусть орут, путь кричат и обзывают, но… мне не хватало привычной жизни, где я была просто Лея Аверина, но никак не драконица известного рода, которой придётся отстаивать свои позиции перед сильными мира сего.

Единственной радостью и якорем оставался Ромка. Калинин выразил желание присутствовать и изучать новый мир вместе со мной. Не знаю, что им двигало в этот момент - ревность или любопытство, но я была рада, что он рядом со мной. Это придавало мне сил и уверенности в завтрашнем дне.

Орис, а Беккер настаивал, чтобы я называла его именно так, был крайне любезен. Иногда даже слишком. Его взгляд продолжал вызывать во мне странные чувства, которые я так и не смогла проанализировать и понять. А голос, в те редкие минуты, когда мы оставались наедине, опускался до таких чувственных ноток, что я невольно покрывалась мурашками и мелко дрожала. И это раздражало, потому что я не понимала, что со мной такое.