Ты проснешься, на рассвете. Дилогия
Шрифт:
Время пролетело совершенно незаметно. Когда мы в очередной раз поднялись на горку, то обнаружили там, стоящего дядю Чена. Оказалось, что прошло уже больше пяти часов, и нам пора бы собираться вниз. Тем более, что мы были уже насквозь мокрыми, от постоянного валяния в снегу.
Мы немного расстроились, но делать было нечего, тем более что, вниз мы поедем своим ходом. Вначале мы не поверили такому обороту, но нам объяснили, что так будет и быстрее, и лучше для нас, потому, что на высоте, если спускаться по подвесной дороге, дует ветер, и папа моей подруги, боится, как бы мы не простудились.
Оказывается, для таких спусков есть специальная трасса, только вот одних
– А как же тогда быть?
– немного грустно спросила Вика.
Оказалось, что все довольно просто. Мы под присмотром дядя Чена связали наши санки в эдакий паровозик, а Чен-лаоши привязал веревку подлиннее к задку последних саней и обвязался ею, вокруг пояса. Мы заняли место в санках, а дядя Чен встал на лыжи позади нас, он будет показывать дорогу и притормаживать, если мы разгонимся слишком быстро.
Сказать по правде, этот спуск, нам понравился, гораздо больше, чем весь день проведенный на горе. Моя бы воля, я бы лучше раза три проделал этот спуск, чем весь день провести на той, детской горке. Здесь было гораздо интереснее, да и веселее тоже.
Вначале, мы разогнались, до довольно приличной скорости, так что даже ветер, стал посвистывать, проносясь мимо нас. Потом, дядя Чен начал притормаживать и вскоре мы смогли немного свернуть, чтобы объехать небольшой уступ, стоящий прямо на дороге. После этого скорость вновь поднялась, но уже не так сильно, но все равно ощутимо. С визгом и смехом, мы пролетели последний скоростной отрезок, и вот показалась сопка, за которой и находилась наша турбаза. Здесь наш поезд вновь притормозил, а затем мы с некотором недоумением, заметили дядю Чена, с улыбкой промчавшегося мимо нас. От неожиданности я даже оглянулся. Позади моих саней никого не было. Хотел было уже начать торможение, как наш паровозик по инерции достиг, почти вершины небольшой сопки и остановился.
Оказавшийся в этот момент возле нас, Чен-лаоши с удовольствием расхохотался, увидев наши слегка испуганные физиономии.
– Неужели, вы могли подумать, что я брошу вас на произвол?
– со смехом спросил он.
Развязав наши санки, мы прошли совсем недалеко, и оказались возле станции канатной дороги. Сдав там санки и лыжи, прошли в гостиницу. Оказалось, что пообедать или поужинать, можно в любое время, поэтому мы чуть отряхнувшись от снега, сразу же прошли в столовую, где с удовольствием совместили сразу обед и ужин. Так мы проголодались за весь день. После поднявшись наверх, обнаружили, что вернулись сюда одними из первых постояльцев, чем сразу же и воспользовались.
Быстренько скинув свою мокрую одежду, и взяв банные принадлежности, разбежались по душевым, где от души помылись, заодно и согревшись, после целого дня на морозе.
После, уже чистые и сытые, развесив свою сырую от растаявшего снега одежду на батарее отопления, взобрались на кровать и, прикрывшись одеялом, долго сидели, делясь впечатлениями между собой и дядей Ченом. Выслушав нас, он сказал, что немного отдохнет и прилег на свою кровать. Мы же чтобы не мешать ему взяли пару тетрадей, которые брали с собой, шариковые ручки и вышли в фойе, где примерно около часа увлеченно гоняли в морской бой.
К этому времени, в гостинице начали собираться постояльцы, поэтому мы вновь вернулись в наш номер, и сев на кровати спиной друг к другу продолжили уже там, сообщая ходы шепотом, чтобы не мешать отдыху, Викиного отца.
Ближе к вечеру пошел снег. О его начале, мы узнали из телевизора, стоящего в фойе. Вначале, он еще кое-как показывал, и даже был слышен звук. Но потом вдруг изображение моментально исчезло, а через пару минут, и звук сделался
– Все.
– Сказал один из мужчин, сидящих неподалеку от нас.
– Кино отменяется. На улице снег пошел.
Я вначале, не поверил ему, но оказалось, что так оно и есть. Когда я выглянул в окно, все заволокло чем-то серым, а воздух был заполнен крупными хлопьями падающего снега.
– Похоже, завтрашние мероприятия отменяются.
– Немного грустно сказал я.
– В это время, часто такая погода.
– Сказал тот же мужчина.
– Сезон для катания на лыжах, откроется к началу февраля. Хотя пара солнечных дней еще будет. Хуже если поднимется метель, и тогда пару дней отсюда носа не высунешь. Все так заметет, что двери не откроешь. Пока снизу дорогу не расчистят, будем тут сидеть.
В итоге так и получилось. К утру, ненадолго выглянуло солнце, и мы уже собирались на выход, но только успели позавтракать, как все вновь заволокло тучами и, вновь пошел снег, вскоре превратившийся в настоящую метель.
За окном свистела вьюга, стоянка машин, тут же превратилась в какое-то причудливое нагромождение сугробов, освещаемых редкими фонарями, стоящими по периметру площадки. Чуть дальше, видная из окон фойе, абстрактно-космической фигурой возвышалась, вышка замершей канатной дороги. Гостиница будто замерла, в предвкушении, чего-то невероятного, и даже казалось, чуть поскрипывает, в такт налетающим порывам ветра. Как ни странно стало заметно теплее. Видимо снегом замело все невидимые щели, и большая часть сквозняков исчезла. Веселье, изредка доносившееся до нас из соседних номеров, тоже сошло на нет. Хотя, по уверениям администрации, никакой опасности не было, а запаса продуктов и топлива хватит ни на один месяц, люди все равно вели себя очень настороженно. Ведь все здесь находящиеся, редко встречались с такими явлениями природы. Все же здесь не северный полюс, а солнечный Узбекистан, и достаточно проехать всего лишь пару десятков километров, попадешь совсем в другие условия. Где подобное воспринимается, лишь на уровне сказок.
– Интересно, а что же сейчас чувствуют те, кто остался на вершине?
– негромко произнес я.
– Да то же, что и мы. Там есть комнаты отдыха, не только для всего персонала, но и хватит места, для задержавшихся там, если вдруг таковые найдутся.
– Но все равно, как-то тоскливо. Одни, на вершине...
– задумчиво продолжил я.
– Кстати им там, гораздо веселей.
– Ответили мне.
– Там телевизор работает в любую погоду. Если найти хороший бинокль, то в солнечный день, оттуда видна Ташкентская телебашня, так что прием там великолепный, пожалуй, лучше, чем в некоторых местах Ташкента.
Немного грустные мы зашли в нашу комнату, и стали думать чем же занять освободившееся, столь печальным образом время. И тут мне в голову пришла великолепная идея. Во всяком случае, она мне очень понравилась и я ее тут же озвучил:
– Чен-лаоши, - спросил я.
– А вы знаете Китайский язык?
– Последнее время, когда ты называешь меня учителем, мне становится, немного не по себе.
– Ответил он.
– Чаще всего, это означает, что у тебя появилась очередная идея, и именно я буду главным действующем лицом в ней.
– Продолжил он.
– Впрочем, как ни странно все они, эти идеи, так или иначе, приносят пользу, всем нам, поэтому меня это только радует. Да я знаю Китайский, может быть не столь хорошо, как коренные жители, но в центральных областях Китая меня вполне поймут, да и я тоже смогу поддержать разговор. А что ты хотел?