Ты сильная
Шрифт:
Женщина открыла двери и вошла в дом. Привычным жестом нащупала выключатель и зажгла свет. Прошлась по всему дому, щёлкая выключателями и оглядывая помещения. Они наполняли с Женькой своё жилище с любовью, тщательно подбирая каждую вещь. Катя любила свой дом, но сейчас он казался ей пустым и холодным. Екатерина вздохнула, ещё раз огляделась вокруг и пошла на кухню. Включила чайник, и сев к столу, покрутила телефон в руках. Набирать Женьку было рано, разница в пять часов, во Владике сейчас четыре утра.
Екатерина налила себе в кружку чай, забелила его молоком, и открыв баночку с гречишным
Женька ошибался, когда писал в письме, что-то происшествие, случившееся с ними, осталось без последствий. Только во всей этой нервотрёпке Катя сразу и не вспомнила, не поняла, что с ней что-то не так. Вчерашний визит к доктору добавил смятения в её душу. И сейчас женщину обуревали сомнения, надо было срочно принимать решения, времени почти не осталось. Она опять вздохнула, поставила будильник на шесть. И пошла в спальню, по дороге выключая свет во всех комнатах.
Они всегда вместе принимали важные решения, а теперь Катя осталась с проблемами один на один. И ей было страшно ошибиться.
Женщина легла в постель, прижала к лицу футболку мужа и затихла.
За окнами начало светать, встающее солнце осторожно гладило своими пока ещё робкими лучиками крыши домов, окрашивая их в розоватый цвет. Путалось в листве деревьев, улыбалось навстречу головкам подсолнухов. А Катя спала и видела прекрасный сон. Она шла по весеннему саду, положив голову на плечо мужа. Женька одной рукой обнимал её за талию, а другой катил детскую коляску.
Звонок будильника разорвал тишину. Катя открыла глаза. Начинался новый день, полный сомнения и тревог. И нужно было принимать решения по продаже дома. Искать новое место жительство для семьи. И думать, что делать с новыми вылезшими, так внезапно обстоятельствами.
Женщина, потянувшись, встала и решила, что начать день с кофе и звонка мужу будет правильно.
Звонок Кати перехватил Евгения в аэропорту, когда он готовился идти на посадку. Времени на разговор уже почти не было. И Катерина успела только спросить, когда он приезжает и на какой день ей назначить встречу с покупателями. И мужчину всю дорогу вначале в самолёте и теперь, пока ехал в маршрутке, одолевали грустные мысли. Было понятно, что к прежней жизни возврата не было. Это ему было предельно ясно. А вот что ждало впереди, было покрыто мраком. И порой Евгения охватывало отчаяние, и он думал, что всё его трепыхания напрасны. Что Катю он безвозвратно потерял. Женька вспоминал её взгляд, полный недоумения и боли, её приглушённый, задавленный стон и безучастное, равнодушное лицо после.
Она сильная девочка, его Катя. Если уж решит, что любовь необходимо вырвать из сердца, то она сделает это.
А ему уже самому не казались убедительными его доводы, объяснения, почему он столько времени молчал, почему довёл ситуацию до абсурда.
Но, чёрт, как сказать любимой женщине, «Милая, я, кажется, переспал с соседкой и меня теперь шантажируют». Он тысячу раз представлял себе, этот разговор, представлял, как будет ей об этом рассказывать, пытался угадать
Он писал письмо почти двое суток, обдумывал, пытался объяснить, рассказать, что чувствовал, почему поступил так, а не иначе. Но даже теперь, когда он, казалось, вывернул душу наизнанку, Женька сомневался, что сумел донести до Кати свою боль и страх.
Страх, что злобная старуха искалечит души его детей, их с Катей детей. За себя он не боялся, а вот за них... Даже то, что происходит в его семье сейчас, уже откладывает на них свой отпечаток. Но если она сделает, то чем пугает, то всё может быть в разы хуже.
Страх, что он уже потерял семью, потерял, её Катю. И его боль, всё заслоняющую собой боль оттого, что вынужден так поступать. Вынужден причинять боль самым родным на свете людям.
И страх, что не сумеет, не сможет ничего исправить.
Евгений прямо из аэропорта поехал в офис Стаса. Тот сообщил ему по телефону, что есть интересные новости. Он ехал к Стасу, и все мысли были только об одном, скорее бы всё прояснилось.
Детектив с новостями затягивать не стал, поздоровавшись, пригласил к его монитору, и включил запись.
На экране зал в квартире соседей. Ирина нервно теребит в руках салфетку, лицо у девушки заплаканное, — Бабушка, не делай этого. Не надо бабушка, я прошу тебя. — она судорожно всхлипывает.
— Вот тебя не спросила, что мне делать. Нет, ты посмотри какой, а? Решил, что может с крючка соскочить! Если не появится до завтра, пусть обижается сам на себя. И на телефон ведь не отвечает, — зло фыркая Клавдия Абрамовна ходит по комнате, время от времени останавливаясь перед внучкой.
— Бабушка, ну зачем ты так? Ты же знаешь, что он этого не делал. Что он не виноват! Как мне жить-то после того, как мы испортили жизнь и ему и Кате, и детям их. — Ирина почти кричит, — Как ты не понимаешь, бабушка. Я не хочу за него замуж, я ничего не хочу. Бабушка не надо, прошу тебя, — Ирина плачет, вытирает слёзы то салфеткой, то просто рукой.
— Ну всё-всё успокойся. Хватит тут сопли распускать. Не нужно было по клубам шляться. Дошлялась? Вот и делай сейчас то, что я скажу. Или выгоню тебя и иди куда глаза глядят. Вот на что ты жить собираешься? Я тебя спрашиваю, а? Я не обязана и тебя и твоих выб****в содержать. Хватит, вырастила вот тебя на свою голову. Пойми дура, что ты с одним-то никому не нужна будешь, а уж с двумя и подавно. Или ты выйдешь за Ковалёва замуж или я завтра сделаю рассылку и ему жизни здесь не будет, а если мне повезёт так ещё и сядет. И это моё последнее слово.
— За что ты въелась на него бабушка? Что он тебе сделал? Они же всегда к нам по-доброму относились.
— Слишком красивый гад. Красивые мужики верными никогда не бывают. Целый шлейф любовниц за ними тянется. Ненавижу...
— Но Евгений же не такой, он Катю любит ...
— Все они такие! И тесть его такой же! Тварь. — и Клавдия Абрамовна вышла из комнаты, громко хлопнув дверями. А Ирина упала на диван и глухо простонала, — Господи, да забери ты меня отсюда. Устала, я господи. Ничего не хочу. Куда же мне идти... — плечи девушки судорожно сотрясались.