Ты снова станешь моей
Шрифт:
– Ты подшучиваешь надо мной, – говорю я.
Он слегка закидывает голову назад и смеется.
– Серьезно, нет, – уверяет меня.
– Тогда… тогда ты очень безответственный.
– И это говоришь мне ты?
Мне нечего возразить на это, а Демьян уже снова тянет меня вперед. Разворачивает спиной к себе и прижимает к своей груди, обвивая руками в районе ребер и за талию.
– Смотри, Ви, как красиво, – шепчет мне на ухо.
Но я уже и сама вижу.
Перед нами внизу куда хватает глаз простирается
– Красиво, как красиво, – восклицаю я, взволнованная от нахлынувших на меня впечатлений.
Разве я могла, живя в своей тихой деревне, предполагать, что совсем скоро окажусь в таком необыкновенном месте. И что это будет реальность, а не просто мечты и фантазии?
Вместо ответа, Демьян целует меня в шею.
– Эй, не увлекайся. – Смеюсь примерно минут через пять.
Его поцелуи становятся горячее, объятия жестче и требовательнее.
– Сегодня ты ночуешь у меня, Ви, – выдыхает мне в ухо, терзая его зубами. – В той дыре ноги твоей больше не будет.
Затем прикусывает нежную кожу шеи, доводя тем самым почти до исступления.
– Я не твоя девушка, Демьян, чтобы ночевать у тебя.
– Тогда, я хочу, чтобы ты стала моей девушкой.
– О боже.
Не могу произнести что-то более осмысленное, потому что одна из его ладоней накрывает мою грудь и начинает тихонько сжимать и разжимать, поглаживая.
– Ты согласна?
– Мне… надо подумать, Демьян. Я не могу так сразу, когда ты….
Мой голос звучит глухо, то и дело прерываясь тихими задушенными стонами.
– Возможно, соглашусь, если… Ты не станешь распускать руки, где тебе вздумается.
– Да блядь.
– Прекратишь при мне выражаться. И…
Я немного мешкаю, раздумывая, стоит напоминать, или нет.
– Озвучивай уже, – нетерпеливо подгоняет Демьян.
– Я говорила уже. Насчет других девушек…
Он отпускает, а я, наконец, могу легче вздохнуть.
…
Болтаем ни о чем, смеемся. Фоткаемся на айфон Демьяна, потому что камеры у него намного лучше передают глубину цветов, чем на моем стареньком видавшем виды смартфоне. Да и просто отлично снимают в темноте.
И не возвращаемся к этому разговору вплоть до момента, пока не доходим до отеля.
– Я согласен, – говорит вдруг Демьян, едва я открываю рот, чтобы проститься с ним до завтра.
Не сразу понимаю, что он имеет в виду.
– Что, прости? – вопросительно поднимаю брови.
– Согласен, – цедит он сквозь зубы и, кажется, решение дается ему нелегко.
Стоит серьезный и хмурый. Челюсти крепко сжаты.
Не знаю, что он себе решил, но я не собираюсь облегчать его участь.
– На что ты согласен? – спрашиваю я и скрещиваю руки на груди, приготавливаясь
– На твои условия, на что же еще, – бросает он недовольно.
– Даже так?
– Ну.
– Ладно, хорошо, – киваю я осторожно. – Тогда, с завтрашнего дня…
– С сегодняшнего, – перебивает он.
– Но…
– Ты обещала, что будешь ночевать у меня, если я соглашусь.
Я понимаю, с опозданием, что это действительно так.
– Хорошо. Но только если ты пообещаешь, что не притронешься ко мне.
– Без твоего желания. Но если ты захочешь…
– Ладно.
– И спать мы будем на одной кровати, Ви.
– Нет, Демьян, это точно нет.
– В номере только одна кровать.
– На которой ты трахался с той девушкой? Покорно благодарю.
– Ладно, блядь, ляжешь на диване.
– И не выражаться, Демьян.
Его глаза недобро сверкают и мне вдруг кажется, что он возьмет с меня сполна за каждую свою уступку.
Но я не предполагаю, насколько близка к истине в этот момент.
Я просто радуюсь, как крепко мне удалось зацепить такого парня, как Демьян. Парня, который сводит меня с ума лишь одним своим присутствием.
Глава 18
Это не грустно, и даже смешно
Это не грустно, и даже смешно
Поиграли и стали как все
Слишком поздно дошло, слишком круто вошло
Крепко на тебя подсел
Пытаюсь разлепить глаза и это удается мне только с пятой попытки. Перед лицом все кружится, а башка раскалывается так, будто, бля, всю ночь ею о бетонную стену бился. Одежда безнадежно измята.
Че за хуйня вообще?
Вспоминаю, как засиделись с бабкой за разговором, про то, что "у Белянкиных девка в подоле принесла от какого-то хрена столичного, который ее без копейки оставил, и теперь с ребенком они перебиваются на хлебе и воде".
Пиздец, как меня от этих бабкиных слов накрыло, а потом и не помню нихера. Словно в один момент все напрочь вырубило. Это при том, что алкоголь меня в принципе не берет. Хорошо, хоть до кровати смог кое-как дошагать.
Превозмогая боль приподнимаюсь на локтях и, морщась от нового витка головной боли, тянусь к телефону. Полпервого.
Проспал, бля, все на свете.
Кое-как принимаю горизонтальное положение, запускаю пальцы в волосы.
Ну бабка.
Надо будет пару бутылок у нее купить и подсовывать потом всем злейшим врагам в качестве страшной и жестокой мести.
Поднимаюсь кое-как на ноги и, пошатываясь, продвигаюсь по направлению к двери.
Умру, если прямо сейчас не встану под контрастный бодрящий душ.