Ты станешь моим воздухом
Шрифт:
– Тоесть он до сих пор думает, что я мертва?
– Рамирес уже несколько дней не выходит на связь, и никто не знает, где он, - заканчивает Калеб.
Мне было больно. Больно, когда он, глядя мне в глаза, сказал, что всегда будет любить другую. Больно, когда в самый нужный момент, он сбросил мой вызов, проиграв здравому рассудку. А теперь он оставил меня, когда обещал всегда быть рядом.
– Хорошо, потому, что у нас есть проблемы похуже, - глотаю обиду, пытаясь перевести тему.
– Что случилось? – молчу, пытаясь вспомнить, но в
– Виджэй, - прищуриваюсь, смотря на черную хитрую морду, - превращайся и объясняй, почему я ничего не помню!
– Ты с котом разговариваешь?
– Виджэй, гад лохматый! – приближаюсь к нему, но он в ту же секунду превращается, одаряя меня ухмылкой.
– А вот это мне не нравится, - Софи вытаскивает нож.
– Скажи своим друзьям, что я безвредный.
– Виджэй мой… - хмурюсь, глядя на черноволосого. – Словом, ему можно доверять.
– Ты же та грязная псина, появившаяся на дороге, - бросает Лиам, сжимая кулаки.
– Это было обидно, - парень наигранно хватается за сердце, - Я ухаживаю за своей шерстью и был абсолютно чист.
– Почему я помню, что что-то было, но не помню что? – в голову опять лезут мысли о Дениэле, и я всячески пытаюсь от них отвлечься.
– Это нормально, - Виджэй плюхается на диван, закидывая ноги на стол. – Ты вернулась в мир живых, оставив смерть и воспоминания, полученные в ее момент там, где была. Сейчас ты помнишь ровно столько, сколько помнила до того, как тебе перерезали горло. Ну, почти. Есть пара новых деталей.
– Объясни, почему я не должна его заколоть? – ко мне обращается Соф.
– Потому что я знаю то, что должен вам рассказать.
– Прекрасно, убью тебя после.
– Ты этого не сделаешь потом, - широко улыбается парень. Честно, была бы я на месте Софи, тоже хотела бы ему врезать. Прямо так и манит дать ему по морде. – Убедишься в этом позже.
– Можно сразу к делу? – заговаривает Калеб.
– Андерсон, начать рассказ стоит тебе, - я смотрю на друзей, не до конца понимая, что именно говорить. – Расскажи про свою кровь, родителей, ля-ля тополя. Или ты им не доверяешь? – снова расплывается в улыбке, а я бросаю в черноволосого подушку.
– Нет, я полностью им доверяю, - уверенно отвечаю, присаживаясь на край дивана. – Вы уже, скорее всего, понимаете, что я не просто Охотник.
– Более того, - бросает Лиам, - мы даже понимаем, что ты не Истинная.
– Моя мать – Анабель Марлоу.
– Что? – недоуменно вскрикивают все трое.
– Та самая Марлоу, которую чуть не лишили руны из-за предательства? – повторяет Соф, прикусывая язык. – Извини.
– Твоя мать была фрисоулом миссис Лорин? – спрашивает Калеб.
– Да, - я перевожу внимание на Софи, - и да, ее чуть не лишили руны из-за запретной связи с Демоном.
– Только она его убила, доказав свою верность Совету, - Лиам прищуривается, - Или нет?
– Нет, она не смогла этого сделать, -
– Хочешь сказать, что твой отец жив.
– Да.
– Вы виделись?
– Нет, - Виджэй откашливается, принимая позу поудобней. – Или да? – хватаю вторую подушку, но парень меня останавливает.
– Дам меня убьет.
– Дам? Это же не сокращение от полного имени Дамиан? – удивляется зеленоглазый брюнет. – Потому что каждое существо Сумеречного мира знает о Высшем Демоне Дамиане Бриксмане, и если ты его дочь…
– То что? – почти пискляво интересуюсь я, а святая троица громко выдыхает.
– То ты в огромной заднице, потому что тебя убьет Совет.
– А тут уже моя очередь, - начинает Виджэй. – Совет не убьет Амелию, потому что она им нужна. Тем более, они уже знают, чья она дочь, - мне не понравилась эта информация. – Кровь Мэл, которую выпил Говард, содержит клетки метоцелитина и альтрофила. Таким способом, она убила в нем вампира. Только демоническая кровь, которую нельзя разглядеть под микроскопом, вернула ему жизнь, выработав связь между ними. Ее кровь вызвала в нем привыкание и чувства, которые испытывает животное прирученное человеком. Он чует ее, слышит. По сути, она его хозяйка.
– Она нужна Совету, - заключает Калеб, закрывая глаза.
– Бинго! – хлопает Виджэй, - Амелия Андерсон тайное оружие Охотников. Они используют ее в своих целях, только не в тех, которые героически озвучивают и навязывают вам. Совет не закончит войну между Сумеречными видами. Он начнет свою – за власть над каждым существом. Они хотят приручить Сумеречный мир, контролируя каждого.
– С возможностью Мэл приручать, она даст Совету идеальную возможность усилить власть и распространить ее не только на Охотников, - вновь подтверждает брюнет.
– Только есть проблема. Амелия их возможный союзник и оружие. Но также она является врагом, - все смотрят на меня, а я тут офигеваю от таких открытий.
– Приручать может только она, - лицо Лиама проясняется. – Ее кровь может связать, но связывает она не с Советом. Если они используют ее – весь Сумеречный мир будет привязан к Андерсон, а это вовсе не то, чего они хотят.
– Именно поэтому Амелия сейчас на коротком поводке и под цепким наблюдением Совета.
– Соф? – Калеб обращается к абсолютно потерянной девушке.
– Этого не может быть! Охотники уже давно следят за соблюдением Сумеречного закона и общих договоренностей. Мы не убиваем по нашей прихоти, а делаем это только в случае, если доказана вина и нарушались правила. Головы лишаются только те, кто это заслужил. Власть, итак, находится в руках Охотников, потому что Совет судит и в случае надобности проявляет милосердие, как и поступил с твоей матерью, Амелия. Она предала главную цель и проявила слабость, но ее не опозорили при всех, лишив руны. Ей дали возможность искупиться, но она опять предала свой вид, выбрав черного Демона-убийцу! – мне было очень обидно из-за ее слов.