Ты только попроси
Шрифт:
— Сладкоежка.
Развеселившись, улыбаюсь в ответ, но замечаю, что у него уставший вид. Вполне логично, если он не спал. Сажусь рядом с ним.
— Я обожаю эту песню.
Снимаю с него один наушник и вставляю себе в ухо. Слышу голос Малу.
— Я тоже. Напоминает нас с тобой.
Он кивает. Беру трюфель и начинаю откусывать маленькие кусочки.
Он улыбается.
Обалдеть! Я просто в восторге, когда он улыбается!
— Можно я попробую трюфель?
— Конечно.
И когда вижу, что он
— Теперь можешь пробовать.
Он снова улыбается. В его глазах сияют огоньки, и он беспрекословно слушается. Он захватывает своими губами мои и медленно и спокойно посасывает, а затем целует, отчего я улетаю на седьмое небо.
— Восхитительный вкус… и у трюфеля тоже.
Я бросаю остатки трюфеля на тарелку, встаю, снимаю пижаму и в одних трусиках сажусь на него.
До этого момента у меня было три слабости: кока-кола, клубника и шоколад. Но теперь появилась самая большая слабость — с именем Эрик. Я хочу его. Хочу, хочу. Не важно, который час, время или место… хочу его.
Удивленный, он снимает наушники.
— Джуд, что ты делаешь?
— А ты как думаешь?
— У меня болит голова, малышка…
Вместо ответа я его целую. Страстно, сексуально и с вожделением.
— Джуд…
— Я хочу тебя.
— Не сейчас, Джуд…
— Нет, сейчас, Эрик. Хочу тебя со всеми твоими требованиями, желаниями, напором. Я хочу, чтобы ты насладился мной. Я хочу все, что хочешь ты, и хочу прямо сейчас.
Он удобнее усаживается в кресле и осторожно обхватывает меня за талию. Он не ожидал от меня такого напора, и это его заводит. Мои бедра живут своей собственной жизнью, двигаясь на нем. Ответ не заставляет себя долго ждать.
Он убирает одну руку с моей талии и проводит ею по спине вверх, к волосам. Вцепившись в копну волос, оттягивает их назад. О, да… вот он, Эрик!
Перед ним полностью открывается моя шея, и он жадно впивается в нее, у меня останавливается дыхание.
Его вторая рука поднимается к моей груди. Он хищно набрасывается на нее. Кусает соски, отчего они становятся как камешки.
Он отпускает мои волосы, и я снова могу смотреть ему в лицо. Его руки требовательно обхватывают мои груди и сводят их вместе так, что он сразу захватывает в рот оба соска.
— Ты сводишь меня с ума…
— Ты меня тоже, несмотря на то что иногда бесишь.
Он ухмыляется. Я прижимаюсь к нему.
— Джуд… твоя рука. Осторожно. Ты сейчас сделаешь себе больно.
Я тронута его заботой. Когда он собирается взять контроль над ситуацией, я зажимаю его руки и шепчу рядом с его губами:
— Нет… Эрик… Теперь в наказание за то, что ты не сотрудничал со мной вечером, буду командовать я.
— В наказание?
— Да. Думаю, пора начать наказывать тебя, как ты меня.
— И не мечтай, малышка.
Его
Еще несколько секунд он сопротивляется тому, чтобы я верховодила, но в конце концов его руки опускаются мне на ноги и он тихо говорит:
— Ладно… но только сегодня.
Решаю поиграть в его игру и отдаюсь наслаждению. Убираю его руки с моих бедер и приказываю:
— Трогать запрещено.
Он хочет возразить, но я хмурю брови.
Когда он успокаивается, беру свои груди и приближаю к его рту, предлагая их. Сначала требую, чтобы он пососал один сосок, потом другой, и когда они опять твердеют, отстраняюсь. Эрик рычит.
— Дай мне руку, — прошу его.
Он протягивает, и я провожу его рукой по внутренней стороне своего бедра. Разрешаю ему прикоснуться ко мне, и вдруг он ныряет пальцем под трусики. Пусть он еще больше меня захочет!
— Мокрая и скользкая, как тебе нравится.
Он снова пытается схватить меня за талию, но я шлепаю его по рукам.
— Трогать запрещено, сеньор Циммерман.
— Сеньорита Флорес, поумерьте свои приказы.
Я улыбаюсь, он нет. И мне это нравится.
Поднимаю руку и кладу ему на затылок, слегка захватывая волосы. Не хочу, чтобы у него болела голова.
— Сеньор Циммерман, не забывайте, что сейчас командую я.
Провожу языком по шее. Какой же он вкусный! Перехожу к его губам. Обожаю его губы… Жадно впиваюсь в них и слышу, как из него вырывается глубокий стон.
— Меня завораживают твои глаза, — шепчу я. — Они такие красивые.
— Я их ненавижу.
Мне не нравится его замечание. У Эрика великолепные голубые глаза, от которых все сходят с ума, где бы он ни появился. С каждой секундой мое желание возрастает, я снова придвигаю к нему груди и, когда он собирается взять их в рот, убираю их от него. Не отрывая от него взгляда, соскальзываю вниз.
О боже!
Моя киска вздрагивает от предвкушения. Когда же я нежно обхватываю губами его розовый бутон, он вздрагивает. Я покрываю его тысячей маленьких требовательных поцелуев. Я ласково с ним играю. Услышав его стон, поднимаю взгляд и вижу, что он откинул голову, его глаза закрыты, а губы дрожат от блаженства. О, да… да! Вдруг он запускает пальцы в мои волосы, и я говорю так, чтобы он меня услышал:
— Представь, что мы сейчас в свингер-клубе и кто-то смотрит на нас в изнеможении, потому что ты разрешаешь ему прикасаться ко мне, пока обладаешь мной, и мой рот рядом с его стержнем. Тебе нравится?
— Да-а-а… — едва выговаривает он и еще больше запутывается пальцами в моих волосах.
Он двигает бедрами, и я чувствую, как все его тело сжимается от наслаждения. Осторожно покусывая вокруг головки, останавливаюсь возле уздечки и провожу языком по краю. Эрик тяжело дышит, а когда я захватываю головку, он издает рык.