Ты умеешь хранить тайны?
Шрифт:
Ха. Меня послушать – так мы прям престарелая супружеская чета. Следовало бы упомянуть, что на самом-то деле я не слишком хорошо его знаю. Мы встречаемся меньше месяца.
Эдди смотрел на меня, ожидая, когда я войду на кладбище. Я взялась за ручку ворот – и остановилась.
Меня вдруг пробрал озноб. Повеяло холодом… Не понимаю откуда. Все мои чувства обострились. Какое-то тревожное предчувствие. Кожа пошла мурашками, нервы будто взбесились.
Отпустив ручку ворот, я огляделась. Ни души. Я не видела ни одной причины для столь
Но предчувствие не отпускало. Ощущение, что я попала в скверную историю.
Я вдруг поняла, что не дышу. Задержала дыхание, чтобы не ощущать сильного запаха разложения, струившегося сквозь ворота.
Откуда этот ужасный смрад?
– Эмми, в чем дело? – ворвался в мысли оклик Эдди.
Я сделала глубокий вдох, отворила ворота и вошла на кладбище. Рюкзак зацепился за чугунную раму, пришлось отцеплять. Ворота захлопнулись за мной, а я поспешила к Эдди.
– Эдди, тут чертовщина какая-то, – проговорила я на одном дыхании. – По-моему, зря ты сюда устроился.
Его чудные серые глаза лукаво блеснули.
– Однако здравствуйте.
– Ой, прости, привет, – спохватилась я. – Но тут что-то злое, Эдди. Я сердцем чую.
Он пожал худыми плечами.
– Это кладбище, Эмми. Тут полно дохлых собак и кошек. Не сказочное королевство, чего уж там.
– Я… я понимаю. – Я уже начала сомневаться в собственных чувствах. Но по загривку по-прежнему полз холодок, а тошнотворный запах по эту сторону ограды лишь усилился.
– Спасибо за рюкзак, – сказал Эдди. – Можешь положить во-он к тому дереву. – Указав рукой, он отвернулся и подошел к прямоугольнику разрытой земли между двумя низенькими надгробиями. – Мак велел могилу рыть. В такую-то жарищу. Я весь упарился.
– А я-то думаю, откуда воняет? – попробовала сострить я.
– Очень смешно, – буркнул он и вогнал лопату в землю.
– Мак – это твой начальник?
Эдди кивнул.
– Угу. А заодно владелец этого места. Там вот у него офис. – Он мотнул головой в сторону обшитого дранкой двухэтажного здания на другом конце поля. – Мак над ним живет. Представляешь? На кладбище домашних животных.
– Ну дела, – сказала я. Тут мне на глаза попался здоровенный зеленый мешок для мусора, лежащий под деревом. – Эдди, а это что? Неужели…
– Угу. Дохлая псина, – ответил он. – Вчера ночью порешили.
Я моргнула.
– Ой, мамочки. Вчера ночью?
Эдди отшвырнул в сторону полную лопату земли.
– Хозяин говорит, волк задрал. – Он повернулся ко мне. – Как тебе это нравится? Волк в Шейдисайдском парке, почти рядом с твоим домом!
Он не сводил с меня глаз.
– Ау, Эмми? Что с тобой? Ты дрожишь как осиновый лист.
5
Не успела я
– Привет, как дела? – крикнул он.
Эдди представил его мне. Мак Стэнтон, владелец кладбища. Он был рослый и широкоплечий, из-под спортивной толстовки выпирало внушительное пузо. Голова у него была обрита наголо, лицо круглое, в правом ухе поблескивало серебряное колечко, а шею украшала какая-то непонятная черная татуировка.
Мак улыбнулся, сверкнув золотым зубом.
– Привет, Эмми, добро пожаловать в «Зверюшкин рай», – говорил он сиплым, скрипучим фальцетом. – Я тот, кто заставляет этого парня вкалывать. – Он хлопнул Эдди по плечу.
– Между прочим, Мак, я почти закончил, – сказал Эдди, опять вытирая лоб.
Мак придирчиво оглядел выкопанную яму, потирая пальцами-сосисками двойной подбородок.
– Кажись, тут фута не хватает, – изрек он наконец и потянулся, упершись кулаком в поясницу. – Рад бы помочь, да что-то спина болит. – Он подмигнул мне. – Не при девушке рассказывать, как я ее надорвал.
– Ничего страшного, Мак, – ответил Эдди, переложив лопату в другую руку. – Я рад, что у меня есть работа. Сам знаешь, моей семье сейчас позарез нужны деньги.
Мак кивнул и потер лысину.
– Надо бы мне уйти в тенек, пока не сгорел. Я человек запальчивый. – Он хохотнул над собственной шуткой. – Приятно познакомиться, Эмми.
Он развернулся и удалился в сторону офиса.
– Он маленько неотесан, а так ничего мужик, – заметил Эдди.
Я наблюдала, как он углублял могилу. Это не заняло много времени. Затем я перевела взгляд на разбухший мешок для мусора. Представила, как огромный волк кидается на пса. Черный волк. Нет, это воображение опять разыгралось. Сны не становятся явью. Умом я это понимала. Но…
Эдди со стоном вылез из могилы. Вытерев вспотевшие ладони о джинсы, он взялся за мешок и поволок его к могиле.
– Черт! – вскрикнул он: мешок лопнул. Мертвая собака вывалилась на траву прямо мне под ноги.
Я взвизгнула и отшатнулась. Собачий труп был окостеневшим и уже порядком попахивал. Черный лабрадор, до того изуродованный, что я с трудом опознала породу. Его глаза запали в глазницы. А шерсть… шерсть… шерсть на спине была ободрана. В уцелевших клочьях засохли кровавые сгустки. Шкура под ней была багровая и тоже изодранная.
Как кусок гниющего мяса.
– О-о-о-о-о! – я не сдержала стон. Я не могла оторвать глаз от омерзительного зрелища.
Это было невыносимо. Желудок взбунтовался, я начала давиться.
– Ты в порядке? – до меня долетел голос Эдди. Только он почему-то звучал издалека. – С тобой все нормально?
Нет, я была не в порядке.
– Уррррп. – Судорожно сглотнув, я все-таки удержала завтрак внутри. А потом зажала рот рукой, развернулась и бросилась прочь.