Ты в моей власти

Гаскойн Джил

– Ш-ш-ш, – попробовала успокоить ее Розмари и, не выдержав, улыбнулась сама.

Наконец Фрэнсис произнесла:

– Я всегда в тебе что-то такое подозревала. Что, ты действительно отбила у дочери любовника?

– Нет-нет, там все давно кончилось, они оба это сказали. Это не совсем так. – Розмари понизила голос. – Очень странное ощущение, Фрэнни. Я все думаю: неужели он сравнивает нас?

– То есть, – тоже прошептала Фрэнсис, – так ли ты хороша в постели, как Элла?

– Ради Бога, не говори так, – торопливо пробормотала Розмари.

Она

чувствовала, как вино ударило в голову, а сигарета с непривычки еще усилила его действие. Она взяла из вазочки, наверное, уже пятый или шестой гренок и намазала его толстым слоем масла, прежде чем отправить в рот.

Фрэнсис поглядела на нее, затем взяла тарелочку с маслом и быстро сунула ее проходившему мимо официанту.

– Что это ты делаешь? – спросила она. – Хочешь быть толстой и пятидесятилетней, дорогая?

Розмари рассуждала вслух:

– Я подозреваю, что Бену – его зовут Бен – нравится мысль о матери и дочери. И к тому же я ничего не знаю о нем, кроме того, что Элла в какой-то мере пыталась меня предостеречь.

– Трахнуть такую изысканную, как ты, даму после Эллы – это, должно быть, необыкновенно освежающе, – заметила Фрэнсис.

– Фрэнни, ты просто невыносима.

– Как ты думаешь, она и в постели говорит на своем ужасном жаргоне? – не унималась Фрэнсис. – Спроси у него в следующий раз.

– Не знаю, где будет и будет ли следующий раз, – сказала Розмари. – Он просто сказал… постой, как же? Ах да: «Я позвоню тебе». И позвонил совсем поздно – пожелать мне спокойной ночи. Я к этому времени давно спала, мне даже показалось, что все это сон. Я приняла снотворное.

– Почему ты так быстро расклеилась?

– Бог знает. – Розмари отодвинула полупустую тарелку и взяла еще одну сигарету из пачки на столе. – Послушай, Фрэнни, этот человек просто заворожил меня, хотя так говорить, наверное, глупость и сплошное детство. Я думаю, что влюбилась в него. А у меня совершенно никакого опыта.

– Не знаю, что и сказать тебе. Кроме того, что ты торопишься. Ты видишь впереди одни несчастья. Сделай так, чтобы мы с ним увиделись. Я взгляну, подходит ли он тебе. – Френсис рассмеялась над собственной самоуверенностью. – Хотя я вряд ли могу решать, кто тебе нужен.

– Я даже не знаю, где он живет, – призналась Розмари. – И не знаю его телефона.

– Ты и не должна ему звонить, – заявила Фрэнсис. – И больше никаких таблеток. Так ты только одурманишь себя, радость моя, а, судя по всему, ясная голова тебе не помешает. Вот твоя еда. Ешь, пей и благодари Господа Бога, что я вовремя вернулась домой.

Наступил четверг, а Бен так и не позвонил. Розмари дотерпела до среды, потом не выдержала и приняла на ночь снотворное. Наутро и в лимузине, и даже у парикмахера она никак не могла стряхнуть сонливость. Прихлебывая черный кофе, она разглядывала себя в зеркале в ожидании своего всегдашнего стилиста.

– Вы сегодня молчаливы, – заметил он, появившись наконец.

Она

улыбнулась его отражению.

– Разглядывала новые морщины.

– Я не вижу ни одной. Но под глазами небольшая припухлость. Не спали?

– Нет, все в порядке, Мартин. Спала слишком много, и сны замучили.

– Вот что значит – весна. Как только приходит апрель, в нас начинает бродить кровь. Готов поклясться – это время эротических грез. Я бы мог написать на эту тему книгу.

Розмари рассмеялась.

– Кто сказал, что мне снились эротические сны? – Ее не задевала его фамильярность. Они слишком давно были знакомы.

Он удивленно вскинул брови.

– А что же еще может мучить в нашем возрасте? – И стал расчесывать ее волосы. – Ну что, как обычно? Или кровь и в голову ударяет?

Розмари посмотрела на себя в зеркало. Вдруг ей припомнились слова Эллы: «Почему твоя прическа всегда напоминает футбольный мяч?» – И попросила:

– Нет, Мартин, сделайте что-нибудь новенькое. Что вам приходит в голову?

– Вот это да… Вы меня просто с толку сбили. Хотите подстричься? Станете гораздо моложе.

– Вот и хорошо. Хочу. Сделайте мне – как же это называется? А, вспомнила. Подстригите меня под мальчика.

– Нет, не рискну. Вы еще, чего доброго, в суд на меня подадите. Предоставьте решать мне. Клянусь, Рэчел Уэлш позеленеет от зависти.

Через два часа она приехала на студию.

– Ой, как вы изменились, – удивленно сказала Мей и пошла гладить костюм, который Розмари выбрала для сегодняшней записи.

Охранник, приветствовавший ее у двери, заметил:

– Замечательно, мисс Дауни, вы просто как молоденькая девушка.

– Спасибо, Джордж. Вы очень догадливы, я затем и подстриглась.

Гримерши пришли в восторг, но ее на минуту смутило то, что в комнате оказалось четыре женщины с одинаковыми прическами. Это бы не так страшно, только все остальные были не старше двадцати пяти.

«А, черт, – подумала она. – Кто это придумал, что барану не замаскироваться под ягненка? Вероятно, человек».

Розмари сидела за ленчем с Дереком, но без Энн.

– Занята, – доверительно сообщил Дерек. – Шлет извинения, зайдет к вам, когда будет перерыв на чай.

Розмари, подавив стремление сунуть его головой в блюдо с пирожными, принужденно улыбнулась ему поверх меню. Он не заметил ее новой прически.

Во время перерыва на чай, когда Розмари сидела у себя в комнате, ей позвонила Фрэнсис. Внезапный звонок оторвал ее от записей, связанных с предстоящим шоу. Сердце колотилось в самом горле. Она взяла трубку, надеясь, что звонит Бен.

– Да? – Она затаила дыхание. Голос едва заметно дрожал.

– Это я, золото мое, – сказала Фрэнсис. – И по твоему тону могу понять, что это тебя разочаровывает.

– Нет-нет, – засмеялась Розмари. – Ты придешь сегодня?

– Да. Мне придется сидеть в контрольной будке вместе с этим раболепным Дереком?