Ты всегда была моей
Шрифт:
– Что случилось?
– Его голос был более резким, жёстким.
– Что произошло?
– Он бросил куртку на спинку стула, засунул ключи в карман и стоял передо мной уже через несколько секунд.
– Пейдж?
– Теперь он забеспокоился. Я этого не хотела.
– Поговори со мной, потому что сейчас я очень нервничаю из-за того, что, чёрт возьми, происходит.
Я
– Ничего плохого.
– Я надеялась, что это не так для него. Возможно, мы говорили о том, что мы теперь семья, но мы никогда не говорили о детях.
Ну, мы должны поговорить об этом сейчас.
– Пейдж, детка, ты должна поговорить со мной, потому что сейчас мой разум придумывает некоторые чертовски плохие вещи о том, что может происходить.
– Он встал на колени передо мной, его взгляд сосредоточился на мне, от чего у меня перехватило дыхание.
– Мы никогда не говорили о том, чтобы иметь детей.
Через секунду я увидела, что его беспокойство начинает исчезать, сменяясь чем-то вроде шока. Он отпустил мои щёки, откинулся на пятки своих обутых ног и просто уставился на меня. Да, он знает, о чём я говорю.
– Пейдж?
– Его голос был низким.
Я встала, взяла использованный тест на беременность, и показала ему.
– Я беременна, Эрик.
– Моё горло сжалось, моё сердце учащённо билось, и я ждала, когда он что-то скажет в ответ. Он потянулся к тесту, и как только тот оказался у него в руке, между пальцами, он долго смотрел на него.
– Ребёнок?
– Он поднял голову и посмотрел на меня, затем опустил взгляд на мой живот. Я могла быть только на первом месяце или около того, но инстинктивно положила руку на живот.
Я кивнула.
– Ребёнок, - прошептала я.
И он усмехнулся, большой, наполненной удовлетворением, улыбкой, которая заставила меня расслабиться, почувствовать, что всё хорошо. Спустя секунду он был на кушетке со мной на коленях, и его руки крепко удерживали мою талию, как будто он
– Ребёнок?
– спросил он, на этот раз между нами висел вопрос.
– Ребёнок.
– Я обхватила его щёку, шрам под моей ладонью щекотал мою плоть.
– Я не ожидала этого так скоро. Мы женаты всего месяц...
Он заставил меня замолчать, накрыв мои губы своими.
Мы долго целовались, и я обняла его за шею, притянула к себе, чувствуя такое желанное облегчение, ведь чувствовала себя виноватой, думая, что он не будет рад этому.
Он положил руку мне на живот, и это было тяжёлое, утешительное заверение, что он здесь со мной... что он здесь для меня.
– Неважно, как долго мы женаты, Пейдж.
– Он провёл рукой по моей шее, поддерживая меня.
– Я предан тебе. Только тебе. Ты носишь моего ребёнка, маленькую частичку нас обоих. Я любил тебя почти всю свою жизнь, и это всё, что я когда-либо хотел.
– Ты счастлив?
– спросила я, слова вырвались из меня, как падающие кости домино.
– О, детка.
– Он коснулся своим лбом моего.
– Я был счастлив с того самого момента, как ты вошла в мою жизнь. Это следующий шаг для нас, правильный шаг. Это то, что я хочу.
– Он немного отстранился.
– Ты ведь этого хочешь?
Я поцеловала его, кивая, слёзы потекли по моим щекам. Я была довольна, безумно. Я прошептала ему в губы:
– Единственное, когда я была бы недовольна, если тебя не было бы в моей жизни.
Он снова притянул меня к себе.
– И это то, о чём тебе никогда не придётся беспокоиться.
– Он медленно, ласково погладил мои волосы, как будто я была очень хрупкой.
– Ты и я, детка, навсегда.
– Он положил руку мне на живот.
– И наш сын или дочь, растущий внутри тебя. Вот о чём идёт речь. Любовь - вот в чём всё дело.
И именно этого я всегда хотела.
Конец