Ты. Я. И колдовство

Если ты живешь одновременно и в мире людей, и в мире Других, то тебе стоит быть очень осторожной. Дело в том, что существовать и там, и там, довольно затруднительно – не успеваешь ни там, ни здесь. Но в последнее время я больше внимания уделяла развитию своих способностей, поэтому на человеческий мир временно «забила». Только в школу ходила обычную. Так что утро у меня вполне «человеческое». Зато потом….

После школы я забрасывала домой рюкзак и сразу шла к Минне – моей учительнице. Наставнице. Верховной Ведьме.

Называйте, как хотите.

Минна уже стара. По-настоящему стара. Никто точно не знает, сколько ей лет на самом деле, но я думаю, что больше ста. Выглядит-то она лет на пятьдесят, не больше, но внешний вид сильной ведьмы – это как внешний вид Первовампира. Фиг по внешности возраст угадаешь.

Так вот, семь лет назад Минна почувствовала, что умирает. А ведьма не может умереть, не передав свой дар. И она нашла меня.

Способ для поиска ученицы она выбрала весьма оригинальный. Она посадила своего внука на центральной площади за столиком, вручила ему четыре непрозрачных стакана и шарик. И написала плакат, мол, кто угадает четыре раза под каким стаканом шарик, получит тысячу рублей. А кто после этого угадает еще девять раз – получит супер приз. Супер призом оказалось обучение у Минны. Вот я и учусь.

Сейчас стало тяжелее. Минна уже совсем собралась умирать, так что теперь мы каждый раз занимаемся передачей ее сил мне. Это тяжело и неприятно. Даже больно, когда сращиваются мои силы с ее. Что поделать – за все нужно платить.

– Сегодня последний раз был, - сказала мне Минна, когда мы закончились. – Завтра меня уже не станет.

Я знала, что она уже давно готова к этому, но все равно не сумела сдержать слез.

– Ну, прекрати нюни распускать, - прикрикнула на меня Минна, но обняла меня за плечи,- все нормально. Ты останешься после меня. Возьмешь сегодня мои книги…. И дневник мой тоже. Больше я не буду делать там записей. Это будешь делать ты, потому что я знаю, что ты – ленивая попа – так и не завела свой, хоть и самозабвенно врала мне каждый вечер.

Я улыбнулась сквозь слезы: верно, дневник так и не завела. Минна вручила мне свой: тяжелый, очень старый, в переплете из черной кожи, с золотым тиснением. Буквы складывались в слова, видимые только истинным зрением «Минна Тейроф».

– После моей смерти надпись изменится на твое имя. Только смотри, если не будешь писать в нем, то твое имя измениться на «Ленивую попу».

– Ну что ты, в самом деле! – я взяла дневник и осторожно засунула его в свой рюкзак. – А что мне в нем писать-то?

– Все. Как день прошел, какие мысли…. Можешь мои записи прочитать…. Я там даже где-то про свою первую любовь писала…. – Минна прикрыла глаза и улыбнулась своим воспоминаниям. – Вот тогда были отношения – не то, что у тебя – каждую неделю новый хахаль рюкзак таскает.

– И вовсе не каждую, - оскорбилась я.

– Ладно уж, - отмахнулась Минна. – Иди домой…. Пакеты с книгами тебе Тони поможет донести.

Тони был тем самым внуком, который когда-то ассистировал свою бабушку в поисках ученицы. Он был старше меня на три года – ему недавно исполнилось двадцать - и он был начисто лишен колдовских

способностей, которые в его семье передавались по женской линии. Поэтому Минне и пришлось искать меня – у нее родился один сын, и у него появился только Тони, а дочерей и внучек не было.

Тони, между прочим, совершенно не жалел о своей невозможности колдовать и был абсолютно нормальным человеком. За исключением наличия бабушки - ведьмы, конечно.

Отношения у нас были весьма дружескими, и я его очень любила, как друга. Он был тем островком нормальности, которой мне очень не хватало при общении с Минной.

– Мне будет ее очень не хватать, - сказал он мне, когда мы пришли ко мне и стали пить чай. Мои родители вежливо ушли в зал и закрыли двери, давая нам поговорить наедине.

– Хотя кому я это говорю, - продолжил говорить Тони. – Ты к ней так привязана, и она тебя очень любит….

– Я знаю, - вздохнула я. – Но мы не можем держать ее на этом свете…. Она уже должна уйти.

Тони кивнул. Помолчав, спросил:

– Что ты намерена делать дальше? У тебя такие силы….

– Пока не буду высовываться, - пожала плечами я. – Совет знает Минну, как и меня. После ее смерти за советами будут обращаться ко мне.

На следующий день Минну нашли мертвой в ее комнате.

Она заранее сказала, что запрещает мне там присутствовать на похоронах. Я не могла ослушаться. Семья Тони все понимала. А я….

Я влипла. И причем очень сильно. И, что самое обидное – не по своей вине. Я вообще ничего не делала. Просто сходила через неделю на кладбище….

Ну, так получилось, я живу на окраине города, недалеко от этого самого кладбища. Так что однажды вечером я сорвалась с места и пошла на кладбище к Минне.

Конечно, было глупо идти туда вечером. Но это было сделано в силу привычки – днем я обычно на кладбищах не появлялась. Люди уж больно странно косятся, если мы с Минной собирали землю с могил или соскребали стружки с крестов. Так что и в этот раз я на кладбище заявилась почти ночью.

Там все прошло нормально. Только вот я, дурочка, по человечьей привычке – еще одна привычка - забыла создать охранную магию вокруг себя. Вот и получила. Сзади по голове. Сильно ударили! Вот я и отключилась.

Очнулась – нет, ну просто боевик - связанная и с кляпом во рту. Стул, к которому меня привязали, был деревянным и жутко неудобным. Прям хоть плачь. Хотя, конечно, глупо плакать из-за стула в такой ситуации. Тут много других поводов.

Прямо напротив меня сидел парень. Не связанный. Значит, враг.

– Она точно подходит? – голос раздался откуда-то сзади.

– Да вроде, - сказал парень, который сидел передо мной. – Волосы длинные, темные. Глаза карие.

– Волосы рыжим уж больно отливают, - в голосе второго послышалось сомнение.

«И ничего не рыжим!» - возмутилась я про себя. – «Легкая рыжина всегда в моде!»

– И кудрявая какая-то, - продолжал критику тот, кто оставался за моей спиной.

Я покраснела от досады – сам-то, небось, тоже не писаный красавец. Хоть я его не вижу. Да мои волосы – это моя гордость!