Тяга к странствиям
Шрифт:
С этими словами он поднял воротник пальто, ожидая что на улице гуляет холодный весенний ветер и покинул шумную палатку.
Гезил допил остаток своего эля и тоже решил пойти спать. Он покопался в кошельке и оплатил счет, оставив по привычке медную монету для грубого официанта. Выйдя из палатки, он был смущен тем, что не помнил в какой стороне находится фургон. Увидев наконец знакомую табличку над своей палаткой, ремесленник сгорбил плечи и поплелся домой.
Он снимал ботинки внутри фургона, когда почувствовал, что знакомое тепло нагрело его кожу под браслетом. Слишком пьяный, чтобы
— Интересная штука жизнь, — сказал сэр Делбридж Фидингтон, глядя на свалившееся тело Гезила. — Возможно, я не очень хороший рассказчик, но вор из меня просто отличный.
ГЛАВА 6. ЛЕДИ В ОЖИДАНИИ
— Честно, Флинт, это не моя вина. — Сказал Тассельхоф, подпрыгивая, чтобы не отстать от стремительного темпа сердитого гнома холмов. Даже Танис был вынужден ускорить свои шаги, чтобы не отстать от Флинта, когда они шли в темноте очень раннего утра.
— Всё это — твоя вина, кендер! — прорычал гном. — Если бы ты с самого начала не украл этот браслет, я бы не бегал непонятно зачем целыми сутками!
— Но я же сказал тебе, что не знаю, как браслет оказался у меня в кармане во второй раз. И я пытался вернуть его… Зачем бы еще мне отдавать его ремесленнику? Ты должен верить мне, Флинт.
— Я ничего не должен, кроме того, чтобы вернуть свой браслет, — сказал гном, поворачивая свой нос картошкой к кендеру. — И прекрати называть меня Флинтом. Можно подумать, что мы друзья.
— И как тогда мне называть тебя? — невозмутимо спросил кендер.
— Я хотел бы, чтобы ты вообще не называл меня! Я хотел бы, чтобы ты вообще не обращался ко мне!
— Ты ужасно вспыльчив. Вероятно ты устал от всей этой ходьбы с такими короткими-то ногами. — Сказал Тассельхоф. — Как у гусей. Если говорить о диких гусях, то мой дядюшка Пружина обычно преследовал их — ради их перьев, разумеется. Да, точно, ради перьев. Гусиные перья были очень популярны среди кендерморских богачей. Мужчины и женщины носили их в волосах и набивали ими подушки. Дядюшка Пружина сколотил кругленькую сумму на перьях. И потратил ее на путешествие на луну. Я сам почти что улетел на луну, с моим волшебным телепортирующим кольцом…
— Прекрати эту адскую болтовню! — крикнул Флинт, зажимая уши толстыми ладонями.
Танис изо всех сил пытался сохранять серьезное выражение лица.
— Ты сам настоял, чтобы мы взяли его с собой после того как нашли в Ветреной Долине.
— Как заложника, а не мучителя! Я хотел чтобы он был с нами на тот случай, если он соврал о том, что отдал этот дьявольский браслет ремесленнику, — глаза Флинта зловеще сузились. — Скажи-ка, а заложников не полагается связывать и затыкать им рот?
— Да, но тогда тебе придется нести его, — рассмеялся Танис, а затем указал вперед. — Кроме
— Я только надеюсь, что Селана еще не приходила за ним, — пробормотал Флинт.
— Если же она уже приходила, то я скажу ей, что в этом недоразумении нет ничьей вины. Это было просто… — Флинт повернулся к кендеру и приподнял его за воротник пушистой жилетки. — Если ты скажешь ей хоть слово об этом, — пригрозил он. — Я вырву твой язык, поджарю его и заставлю тебя съесть! — Он выпустил жилет Тассельхофа и продолжил свой путь.
— Хорошо, — обиделся Тассельхоф, окидывая Флинта надменным взглядом. Он оправил свою одежду, торопясь вслед за гномом. — Это было не слишком вежливо. Я просто предложил помочь.
Танис положил руку кендеру на плечо.
— Я думаю, Флинт считает, что ты ему помог уже достаточно для одной жизни, Тассельхоф.
Флинт только фыркнул.
Они достигли южной окраины Утехи в тот момент когда розовая полоса рассвета показалась на востоке. Танис предложил вначале пойти домой, чтобы смыть с себя дорожную грязь. К тому же у него появилась слабая щетина, которую не увидишь ни у одного эльфа, наследство от человеческого отца Таниса. Флинт не желал ничего слушать.
— Ты можешь купаться и бриться хоть целый день, но после того, как я верну свой браслет. — Гном рассудил, что если ремесленник использовал палатку кузнеца, как предсказывал кендер, он должно быть провел ночь в своем фургоне, как и большинство иногородних купцов. Он прошел мимо кендера и Полуэльфа и направился к ярмарке на западную часть города. Несколько работников ярмарки уже проснулись и ходили вокруг, нося воду и разводя огонь для завтрака.
Проигнорировав их дружеские приветствия, Флинт прошел мимо прямиком к своей палатке.
— Он был здесь, это хорошо, — сказал гном, отметив табличку над прилавком и несколько инструментов на полках за занавесом. Флинт прошел через занавески и вышел с другой стороны палатки, чтобы найти фургон ремесленника.
— Ага! Вот и Белла! — крикнул Тассельхоф, тоже проходя через занавески и проскользнув перед Флинтом. Лошадь была привязана к одной из опор палатки.
Выпрямив плечи, Флинт протопал к двери позади фургона. Танис схватил его за пояс и заставил остановиться.
— Ты не можешь так просто разбудить спящего человека на рассвете и потребовать свой браслет, как какой-нибудь неотесанный деревенщина, — предупредил он.
— Почему нет? — спросил Флинт, его глаза сузились. — Это мой браслет и я хочу его вернуть. И он спит в моей палатке. Ее я тоже хочу вернуть.
— Хорошо, — уступил Танис, — но, по крайней мере, будь с ним повежливее. Это не его вина, что к нему попал твой браслет. — Две пары глаз, одна разъяренная, другая с искорками веселья повернулись к кендеру.
Увидев, что разговор принимает опасный оборот, Тассельхоф отошел к двери фургона.
— Ремесленник меня знает. Тут, скорее всего, заперто и мне нужно только… — Большинство людей закончило бы эту фразу словом «постучать», но Тас собирался сказать «открыть замок», но тут же заметил, что дверь немного приоткрыта.