Тяжело быть дурой
Шрифт:
Помню все это смутно и обрывочно.
Окончательно я пришла в себя к концу октября. Примерно 10 дней полукоматозного состояния.
Случилось это около трех часов ночи, неожиданно. Просто я как – то вдруг осознала, что снова в реальном мире. Распахнув глаза, минут пять тупо смотрела в потолок. Слегка облупившися такой потолок, грязноватый. И это -больница? Мда...
Рядом со мной на стульчике дремал осунувшийся и побледневший Серж. Интересно...А где Влад?
– Сереж... – шепнула я, осторожно трогая его
– Да не ори ты! – разозлилась я, отпихивая лезущего целоваться – обниматься Сережку. – Где Влад?Ты почему здесь?
Сережка неожиданно засмущался и отвел глаза. Я недоуменно нахмурилась. Что на этот раз я узнаю нового и интересного?
– Ему сказали, что ждать можно хоть до морковкиного заговения, ты можешь вообще не прийти в себя, – буркнул смущенный Серж, старательно избегая смотреть на меня. – И?... – И он уехал в Питер, по делам. Ну мама – то твоя тут осталась, вот он и решил, что все в порядке будет....Ну не смотри ты на меня так!
– Тогда ты что здесь делаешь? – чувствуя тупую боль в глубине души, спросила я.
– А мне плевать, что там врачи говорят!Я как чувствовал, что сегодня – завтра ты очнешься! – выдавил Серега. Я внимательно присмотрелась к нему...
И до меня очень резко, неожиданно и странно дошло, что он здесь по вполне конкретной и определенной причине...Простой и банальной.
Такой простой и такой банальной, что только законченная кретинка вроде меня не могла понять ее сразу.
– Сереж... – выдавила я, избегая встречаться с ним взглядом.
– А если бы я не очнулась?
– Я бы снес эту больницу до сонования, – тихо отозвался он.
И я все – таки осмелилась поднять на него глаза...И все.
Мы пропали.
И это было просто. Правильно и понятно. Так, как и должно было быть.
...Он недоверчиво отвечал на мои поцелуи, осторожно прижимая к себе. Так, словно боялся, что я вот – вот растаю. И исчезну из его объятий. Или он откроет глаза и проснется...
А я с удивлением осознала, что этот энергичный смешливый циник может быть удивительно нежным и заботливый мужчиной...
Влад таким не был никогда...
После мы лежали, уставшие и счастливые, и просто обменивались нежностями. Маленькими глупыми нежностями, которых мне всегда так не хватало. И мне хотелось плакать от счастья и радости: что было, то было.
И не думать ни о чем. О Владе – тем более.
И именно в тот момент, когда мы решили повторить уданый опыт, в палату принесло медсестру.
– Вы что делаете?!
От ее удивленного вопля нас чуть кондратий не хватил. От неожиданности. А меня – от стыда, когда я осознала, что в палате могло быть и видеонаблюдение.
– Что — что...Сказки проверяем! – буркнул Серж, первым пришедший в себя. – Помните, про мертвую царевну? Поцелуешь – и она оживет... Знаете, а оно – действует!
Медсестра
За что я ей, поверьте, признательна не была...Мне хотелось вернуться к прерванному ее появлением занятию.
Даже самой странно.Никогда такого не замечала...Обычно старалась свернуть процесс и откосить от него всеми возможными способами,за что Влад не раз в мягкой форме мне пенял. А тут...
А тут со мной вообще что – то непонятное твориться.
И вникать во все это я не хочу. Пока что...
Глава 17.
Через пару дней меня выписали и с почетом транспортировали в мои апартаменты. Бублик встретил меня обиженным хрипом и нежеланием подходить и здороваться с предательницей – хозяйкой. Сережка старался во время моего отсутствия уделять псу максимум внимания, гулял с ним (ибо моя матушка этим заниматься категорически отказалась), но добиться от Бублика какой бы то ни было благодарности ему не удалось.
– Иди сюда, жопа с ушками, – подозвал его ласковый Серж и я зашлась в истерическом хохоте при виде морды пса. На ней так явственно читалось презрение вместе с половиной словарика русского мата, что я просто не сдержалась. – Да, он у меня с характером парень, – отсмеявшись и утерев слезы, сказала я. Пес подумал и позволил -таки себя погладить. Ну вот, первый барьер взят..Дальше будет легче.
Я надеюсь.
– Ну вот, ложись пока, отдыхай, а я тебе поесть приготовлю, – сказал Сережка, заставив меня еще раз поразиться до глубины души.
– А ты умеешь готовить?!
– Ну...скажем так, – ты первая об этом узнала, – и, подмигнув мне на прощание, Сережка усвистел на кухню.
Я ошарашенно смотрела ему вслед, не зная, что сказать. Потом пару минут подумала и легла: голова еще кружилась, да и сломанная нога давала о себе знать.
....Мысли накатили внезапно. Нехорошие такие мысли. Про Влада. Про то, можно ли это считать любовью. Про то, как спокойно он уехал в Питер. И что он там забыл?
И что мне теперь делать с Сережкой?Клятвы на верность мы друг другу не давали. Но и обижать его я не хочу. И как мне быть, если он захочет не одного – двух “разочков”, а настоящих отношений со всеми вытекающими?
А вот не знаю я, как быть. Не знаю! Кыш, гадостные мысли,достали уже!
Я сердито перевернулась на живот и уткнулась носом в подушку. На душе скребли кошки. Особенно мучило осознание того, что для Влада я не на первом месте. А ведь мог бы хоть позвонить, Сережка же ему сказал, что я пришла в себя!
Но ему на это наплевать, похоже. Ни ответа, ни привета. Спасибо, я польщена.
В холле послышалось скрежетание замка, кто – то открывал дверь. Я приподнялась на локтях, напряженно вслушиваясь в тихие шаги. И кто бы это мог быть?!