Тяжело быть Магом

Маменова Валерия

Вечером в гостиную ворвался взбешенный Хидеро, с криком:

— Кетасория! [1]

— Что случилось? — поинтересовался Эдуард.

— Темэ! [2]

— Это ты сейчас типа на Пэйна ругаешься?

— Ха. [3]

Хидеро садится рядом с нами на диван.

— Так что случилось?

— Пэйн кёёаку, [4]– быстро заговорил японец, — он полностью запретил нам пользоваться своей чикара, [5] а мой айтэ [6]

смог как-то незаметно ей пользоваться. В итоге я получил много итай! [7]

1

Бесит (япон).

2

Ублюдок (япон).

3

Да (япон).

4

жестокий (япон).

5

сила, энергия (япон).

6

противник(япон).

7

раны, боль (япон).

Ну что тут можно добавить?! Мы с Эдом полностью выслушали японца, кивая его словам, мол, да, все понятно. Набравшись терпения мы выслушали тираду на японском, поддакивая ему «Ха, ха, ха», или как там по-японски «да»?

Через некоторое время японец успокоился.

— Я даже не мог воспользоваться силой своего Занпакто.

— Силой чего? — опередил меня Эд.

— Ну да, — мотнул головой Хидеро, — откуда вам знать японскую мифологию. Вам рассказать?

— Будь добр.

— Начну с того, что все японцы верят в бессмертие души и, так называемых, шинигами. Шинигами обычно становятся души умерших людей, но с условием, что они обладают какими-то зачатками силы. Так получилось, что в магический мир каждый народ пытался перенести и свои традиции. В магическом мире японцев мало, но мы до сих пор из поколения в поколения воспитываем в себе уважение к земным традициям и во все это верим. Шинигами это кто-то наподобие Бога смерти, он может сражаться со злыми духами, с теми, кто после смерти по какой-то причине не смог уйти на тот свет и стал монстром. Да, знаю, звучит слишком фантастически, но все мы в это верим. Так сложилось, что у шинигами есть меч, его общее название Занпакто. С помощью этого меча можно судить о силе шинигами и о его достоинствах, а так же и недостатков. Мой род много веков старался создать подобие таких мечей и пару тысячелетий назад такое получилось. Занпакто — это мечи с характерами, у них есть и имена.

— И как же зовут твой Занпакто? — полюбопытствовал я.

— Обычно, имя говорят только в том случае, если намереваются убить этого человека. Это как клятва, я говорю тебе имя меча и обязуюсь в тот же момент тебя убить.

— Ладно, пусть это останется для меня тайной.

— Уверен?

— Да, да, продолжай.

— Ну так вот, мой род сделал так, что этот меч обладает разумом и характером, у каждого поколения моего рода мечи абсолютно разные. Существует несколько форм такого меча. Первый это собственно обычный, вы его и сами видите.

Хидеро указал на меч лежащий рядом с ним. Немного согнутый кончик, напоминает самурайский меч.

— Второй этап наступает тогда, когда владелец узнает имя меча, крепнет духовная связь, да вид меча меняется. И третий этап — это так называемый Банкай. Меч наделяется материальной оболочкой и материализуется.

— И как же выглядит твой Банкай?

— Я не знаю, я даже имени меча не знаю.

— Ну вот, а ты пугал нас.

— Ну до этого осталось недолго. В нашем роду все узнавали имена примерно лет к двадцати, собственно,

у меня в запасе полтора года, а вот с Банкаем существуют проблемы, только два предка могли воплотить мечи.

— И что, шинигами и в правду существуют?

— Не знаю, но то, что мы смогли сделать какое-то подобие мечей, о которых слагают легенды японцы, дает повод в это хотя бы верить немного. Занпакто рождается вместе с хозяином и с ним же и умирает.

— Значит, Пэйн запретил тебе им пользоваться? — спросил Эд.

— Ага, мечи большинство своего времени находятся в таком вод виде, в схватке владелец меча может его призвать и тогда изменится его форма и сила возрастет, если же и этого не хватит, то тогда используют Банкай.

— Ты можешь общаться со своим мечом?

— Могу, но только во время медитации. Эти Занпакто очень вредные, они могут заявить, что их хозяин их недостоин и тогда они не раскрывают второй и третий этапы. Причины всякие разные, от нехватки силы воли до агрессивности и мании убийства. Все слишком запутано, как-нибудь я расскажу вам об этот поподробнее.

— Хорошо, — киваю, — только мечи такие бывают?

— Нет, мечи это принадлежность нашего рода, так же есть кинжалы, но с меньшей энергией, хозяина они выбирают тоже себе сами, как только увидят. Их можно купить, но только при условии, что кинжалы на это согласны.

— Значит, ими не каждый может пользоваться?

— Далеко не каждый, один из тысячи, Ларк.

— В городе такие продаются?

— Да, в магазине моих родителей десяток таких есть. Хочешь себе такой приобрести?

— Не помешало бы. У них тоже есть разные формы и этапы?

— Есть, это зависит от хозяина, которого они выберут. Они меняются, но не сильно, зато тоже дают владельцу значительную часть своей энергии, тогда и сила владельца возрастает. Так же мои предки проводили эксперименты и могли превратить самую безопасную вещь в страшное оружие. Насколько я помню, ты, Ларк, подарил Амелин браслеты, помнишь?

— Да.

— Там использовался тот же механизм. Браслеты превращаются в огненные кинжалы, в данном случае, мечи, так как сила у Амелин превосходит среднестатестичесую силу обычного мага. Наш род занимался только оружием, а вот тот, кто изготовил эти браслеты, занимался другими вещами. Он смог все привести к тому, что предмет подходил магу с определенными способностями, в случае Амелин, это стихия. Я немного удивился, узнав, что браслеты быстро нашли общий язык с ней.

— Значит, она этими мечами может убивать «монстров», про которых ты упоминал?

— Типа того, — кивает, — но, так как монстров нет и не может быть, то проверить это нельзя. Если найдете где демона какого, монстра или чудовище, то проверите, — он ухмыльнулся и встал с дивана, — спокойной ночи, джентльмены.

Кстати, неплохая идея, надо идти спать.

* * *

Сиэль из рода Ларк.

Тридцатый день января.

Сегодня мы сдаем последний экзамен, это основы теории магических искусств. Так как нам преподавали только теорию, можно было не опасаться каких-то практических заданий.

Когда мы сели на свои места, в аудиторию вошел преподаватель.

— Итак, — обратился он к нам, — так как вы студенты очень смышленые и еще более любопытные, то наверняка уже выучили пару-тройку самых простых заклинаний.

Напряженность всех студентов и тишина в аудитории давали понять, что это именно так. Даже больше…насколько я могу знать, каждый уважающий себя студент нашего курса знал уже десяток заклинаний своей стихии.

— Значит так, — продолжал он, — каждый из вас вытягивает билет, который будет соответствовать цвету вашей стихии, в нем будет один теоретический вопрос и один практический. Наши дорогие универсалы, — он посмотрел на меня и на сестру Сторма, — получат индивидуальные задания.