Тяжело быть злодеем третьесортного романа
Шрифт:
Пока я бежал, быстро приближаясь к месту крика, духовные нити призрачных пальцев задрожали: всполошился не только я, но и птицы, следившие за городом, и уже бывшие разбойники, на которых добрые жители города повесили основную задачу по охране. Ещё в первый день они, так-то, здесь, работая сверхурочно, избавились от всяких ползучих (местные были к ним удивительно терпимы, и это несмотря на наличие призрачных змей, устроивших локальный апокалипсис), принялись за ремонтные работы, не говоря уже о том, что им придётся дополнительно обустраивать нашу резиденцию.
Добрался к месту
На месте, где прозвучал крик, оказалась пожилая женщина, сидевшая прямо на земле, окружённая нервными жителями Змеиной чащи. Я видел, как духовные нити моих лакеев были рассредоточены по всему городу; как мои птицы пытались выйти на странных существ, но всё было тщетно.
Как змеи могли так быстро протащить человека? Слишком быстро.
— М-мой сын… — прошептала неверяще пожилая женщина.
Я нахмурился. За моей спиной уже стояли братец с сестрицей, с трудом веря в происходящее.
Ничего не говоря, потянул за практически все доступные духовные нити. Они задёргались и, кажется, на краю сознания я почувствовал чужой вспыхнувший страх, но это не помешало моим рабам вернуться назад. Пока паренёк с девчонкой успокаивали местных я, взяв под шкирку перепуганного толстяка, бывших разбойников и кузнеца, разбиравшегося в этом всём явно уж получше остальных, повёл их в ближайший пустовавший дом. Здесь, объективно, большинство домов пустовало.
— Вы видели что-то? — холодным тоном спросил.
В доме было темно, поэтому пришлось, чтобы меня было лучше видно, сесть у окна. Я чувствовал, как незримо давил на недавний сброд (кроме толстяка и кузнеца, конечно), создав вокруг себя максимально мрачный образ и атмосферу. Освещаемый светом луны, блин.
— Г-глава, — запинаясь, заговорил толстяк, кажется, став негласным лидером бандитов, — это правда змеи…
— Куда они его утащили? Как быстро?
— Колдовство, Небесный Демон! — вставил своё слово кузнец. Он выглядел среди остальных самым собранным и серьёзным. — Я тоже их видел. Эти змеи… они словно слились с лесом вместе с Гу Об И! — Видимо, так звали сына женщины. — Слились с окружением! Тяжело передать словами, глава… — сокрушённо покачал головой кузнец. — Двигаются они быстро, но главное — это их колдовство.
Уточню, что он имеет в виду под «колдовством». Наверное, не трудно догадаться, что примерный смысл — что-то вроде запрещённой необъяснимой магии. Магия же — чудо. Эдакое «запрещённое чудо», м-да. В этом плане, «обычные» мастера боевых искусств ничем особым не выделялись, а тут уже какие-то уникальные способности пошли. И не людей даже, а змей!
— Как эти змеи выглядели? — выглянув в окно, спросил я, услышав, как громко разрыдалась женщина, потерявшая сына.
— Не змеи, но неупокоенные духи! — подал голос один из бывших разбойников, начав молиться Будде.
— Чудовища из самой Преисподней!
— …демоны!
Разбойники начали громко переговариваться, выдумывая всё более странные и абсурдные теории. Вздохнув,
Наверное, может возникнуть вопрос, какую духовную нить их тела я, кхм… украл? Точнее, к чему ведут намотанные на пальцы нити?
Сердце.
Убить я их не смогу — слишком слаб, но дискомфорт это определённый (вероятно, даже значительный) приносит. Наверное, то, что я делаю, можно сравнить с эдаким касанием «смерти» — сердце в груди словно на секунду застывает. Жалкий миг, достаточный, чтобы вселить в эти же сердца такой животный ужас, благодаря которому контроль над суеверными людьми обеспечен точно.
С какой-то стороны, меня спокойно можно считать колдуном.
Стоило мне потянуть в призрачной форме за духовные нити, как все мужики резко заткнулись, став белыми как мел.
Кузнец с толстяком начали переглядываться, не совсем понимая, почему все резко заткнулись и побледнели. Ореол загадочности мне не помешает, в общем-то.
— Значит, просто догнать не получится, — потёр я виски в полной тишине. — В таком случае…
— Мы не можем это так просто оставить! — словно пародируя сестрицу, заявил кузнец, перебив меня. Видимо, подумал, что я хочу оставить это. Серьёзно?
И…
Зря он меня перебил.
— Я давал тебе слово сейчас? — скорчил презрительную морду я, встав, из-за чего мигом замолчавший мужик непроизвольно сделал шаг назад. — Давай кое-что уточним, кузнец: ты не имеешь право меня перебить. Ни за что. Это может стоить тебе жизни, кузнец. Ты меня понимаешь?
Мой голос начал звучать крайне нежно и даже мелодично, но от такой перемены кузнецу стало только хуже. Он, вспотев, впрочем, не прогнувшись, медленно кивнул, сложив руки в кулак.
— Долгой жизни Небесному Демону!
Бывшие разбойники, словно найдя вдохновителя, синхронно сложили руки.
— Долгой жизни Небесному Демону!
— Долгой жизни Небесному Демону!
— Долгой жизни Небесному Демону!
Толстяк, к счастью, к флешмобу не присоединился, пусть и, кажется, хотел. И хорошо.
— Вернёмся к насущному, — сменил я «гнев» на милость, вновь усевшись у окна. Женщина уже успокоилась, улица вновь начала наполняться тишиной. — Нам нужна приманка, через которую я смогу выйти на их логово.
Мужики уже не осмелились что-либо говорить, но, кажется, всё правильно поняли.
— Можешь говорить, — видя взгляд одного из своих рабов, благосклонно кивнул.
— Г-глава, вы имеете в виду…
Я мягко улыбнулся.
— Когда я говорил, что смогу вас достать где угодно и когда угодно, то не шутил.
Кажется, толстяк впервые увидел такую мою сторону в полной мере. Надеюсь, примет.
Этой ночью я был бодр и полон сил.
Тяжело передать, что почувствовали люди, когда их знакомые и родные вдруг исчезли. Когда из простых людей они превратились в проклятых и всеми забытых призраков полумёртвого города. Земли Змеиной чащи нельзя было назвать плодородными, поэтому её жители часто полагались на приезжих торговцев, странствующих мастеров или совсем уж редких учёных, пусть последние и приходили, как правило, с торговцами.