Тяжелые дни

Островский Александр Николаевич

Досужев. Ну вот, когда ты женишь сына, тогда я тебе расписку и отдам, так дело твое и кончится.

Тит Титыч. Эй! Кто там?

Входит Настасья Панкратьевна.

Подайте

шампанского, да идите все сюда!

Настасья Панкратьевна. Ну, слава богу! Должно быть, дело на лад идет. (Уходит.)

Тит Титыч. А деньгами много ль тебе?

Досужев. Ничего.

Тит Титыч. Ты не важничай! Ты проси! Проси, я тебе говорю: я, может быть, дам. Не в состоянии я, что ли, заплатить тебе?

Досужев. Я знаю, что в состоянии, да не надо мне.

Тит Титыч. Фальшивишь ты что-нибудь?

Досужев. Кабы я для тебя хлопотал, так я бы с тебя взял денег много. Ну, много не много, а взял бы сколько следует. А я для сына твоего хлопочу, понимаешь ты?

Тит Титыч. Понимаю. Ты приходи ко мне чаще, я тебя полюбил.

Входят Настасья Панкратьевна, Андрей Титыч и Луша с шампанским.

ЯВЛЕНИЕ ВОСЬМОЕ

Тит

Титыч, Досужев, Настасья Панкратьевна, Андрей Титыч и Луша.

Тит Титыч. Слушай ты, Андрюшка! Будет тебе по Москве собак-то гонять! Что ты шляешься, как саврас без узды! Пора тебе, дураку, за ум браться! Кабы не родители, кто бы о тебе, дураке, подумал? Собирайся сейчас к невесте с матерью! К Кругловым ступайте! Проси, чтобы отдали за тебя, за дурака.

Андрей Титыч. Да я теперь счастливее всех на свете! Кого же мне только за это благодарить-с? Я так думаю, что вас, Василий Митрич.

Тит Титыч. Разумеется, его: потому он все дело кончил благополучно.

Настасья Панкратьевна. Говорила я, что в тяжелый день ничего делать не нужно! Вот какая беда-то было вышла, кабы добрый человек не помог!

Тит Титыч. За это мы все его будем благодарить так, что он, может, и не ожидает.

Досужев. Ничего мне от вас не надо. (Берет стакан вина.) Живите, женитесь, плодитесь, ссорьтесь, миритесь, судитесь; а я буду глядеть на вас да радоваться! (Выпивает стакан.)

1863