Тяжелые учительские будни
Шрифт:
Тут-то и случилось то, чего любой нелюдь опасается делать из чувства самосохранения! У них объединились силы и сознания, спонтанно, просто потому, что даже у Джильды не хватило бы ее магического резерва для активации переноса. Пентаграмма сама их посчитала за единое целое и приняла их резерв за один.
Теперь уже Ренеку не было смысла пытаться поцеловать Джльду для какого-то там определения единственности, все и так ясно — они единое целое! Более того, его сознание полностью восприняло ее сознание, ее возраст, мысли, ощущения, чувство
Тайна, скрываемая Лаилельсом для него тайной быть перестала, но он и без предупреждающих действий со стороны архимага не смог бы навредить своей истинной единственной.
Переместились они обратно в ту же самую аудиторию, Джильда даже не поняла, что конкретно случилось. То, что ее поддержала чужая заемная сила — ей было ясно, но единение сознаний прошло мимо. Ну а откуда у нее вдруг резко появилось много знаний об интимной стороне жизни, она как-то и не задумалась, все списав на книги.
Также Джильда не задумалась откуда в ней появилось доверие к еще одному нелюдю, кроме архимага. Просто тоже все восприняла как данное. Наспех попрощавшись с вампиром, она мгновенно телепортировалась в свою комнату в доме архимага и углубилась в чтение своих сокровищ.
А Ренек понял, что надо идти и искать Лаилельса самому, ибо если тот сам поймет что произошло и найдет его сам, то может, не разобравшись, сгоряча и развеять его. Слияние сознаний Лаилельс увидит, его привязку к ней тоже, а вот попробуй доказать, что он не был как мужчина с Джильдой!
Архимага Ренек нашел в его доме и попросил об аудиенции. Тот удивился столь позднему визиту, но принял Ренека и действительно, сразу увидел привязку к девушке. На пальцах эльфа заискрилось смертельное заклинание:
— Если ты в течение трех минут не дашь внятного пояснения, то я позабочусь, чтобы ты его больше никому не дал.
— Уважаемый архимаг, прошу вас спокойно выслушать меня! — начал вампир.
— Практически только что мы с Джильдой переместились из смертельно опасного места, где и произошло наше слияние сознаний и магических сил! Клянусь честью рода, памятью родителей, это произошло без моего участия!
Клятва была серьезной, архимаг развеял смерть, плясавшую на кончиках его пальцев и выслушал вампира.
Когда Лаилельс услышал обстоятельства более близкого знакомства Ренека и его приемной дочери, его опалила волна ужаса — если бы Джиль не была полукровкой, ее бы сразу убило, иссушив магически!
Помолчав, немного успокоившись, архимагу пришлось поговорить с Ренеком, как говориться, как мужчине — с мужчиной! В другой ситуации он бы посочувствовал вампиру, может даже и посмеялся над ним, немного, но дело касалось Джиль. Поэтому архимаг пообещал, что не будет препятствовать более тесному общению вампира и девушки в учебное и свободное время. Более того, Лаилельс закрыл глаза на посещение закрытой библиотеки ими обоими и штудирование текстов из нее.
С тех
Аилельса, единственная особа женского пола в группе взяла над Джильдой негласное шефство, мягко и ненавязчиво рассказывая о чувствах, которые возникают между мужчиной и женщиной. Словно бы подготовливая ее к взрослой жизни. И потихоньку Джильда взрослела. Наконец-то вампир почувствовал ее заинтересованность в нем. Как мужчина почувствовал!
Однако он настолько боялся спугнуть зарождающееся чувство Джильды, что пока не делал никаких достаточно откровенных намеков или телодвижений! Тем более, что они договорились с архимагом, вернее правящий князь вампиров договорился, что как-только Джильда осознает свои чувства к Ренеку, а по-другому у истинных половинок и быть не могло, Рен сделает предложение о браке.
Лаилельс также был прекрасно осведомлен о особенностях личной жизни вампиров и понимал, что избрание Джильдой Ренека было однозначным. В любом другом случае слияния сил, неоднократного слияния, тем более спонтанного — не могло бы быть!
При этом Джильда воспринимала эти слияния магических сил как должное, что служило лишним подтверждаюшим фактором — в ином случае Джильду уже заинтересовал этот феномен и она постаралась бы в нем разобраться!
И вот, спустя четыре года, Ренек сидел на стуле в комнате Джильды и любовался спящей девушкой. Воспоминания о моментах их тесного знакомства, учебе, совместном нарушении законов Наиленса, выражавшееся в изучении запрещенных книг, чередой промелькнули у него перед глазами. И тут он услышал, как губы Джильды шевельнулись и она явственно произнесла вопросительныи тоном: «Папа?»
— Наверное Лаилельс снится — подумал вампир и был бы весьма удивлен, проникнув в ее сон ибо архимаг ей не снился…
23 глава
Но Джильде снился не Лаилельс. Ей показалось, что она не просто заснула, а провалилась в какую-то пустоту-темноту, где она не чувствовала тела. Темнота была непонятной: плотной — но не вязкой, черной — но прозрачной как кисея, бесконечной — но четко где-то очерченной. Вобщем спроси конкретно Джиль, что именно она ощутила, так сама девушка бы запуталась в своих попытках описать то, что можно только прочувствовать.
И в этой пустоте, в полном одиночестве и ментальном молчании, она скорее почувствовала чем услышала чей-то зов: «Доченька» . Так к ней обращался только архимаг, но его присутствия девушка не ощущала. О том, что также к ней обращалась призрачная сущность в звезде Джильда не вспомнила, слишком сильны были потрясения последних дней. Девушка отреагировала на зов и спросила — «папа» ? Тут же ее выкинуло из пустоты и она проснулась.
Джильде показалось, что она проспала несколько минут, но в реальности прошло несколько часов и дело клонилось к вечеру. Открыв глаза Джиль увидела удивленное лицо Ренека.