Тяжелый случай

Зимняя Марина

— Они приедут?

— Скорее всего.

— Маш, не волнуйся, я тебя не отдам.

— Ты что, о тебе им лучше вообще не знать!

— Ты в своем уме, из-за меня вся эта каша заварилась, а я прятаться буду?

— Они тогда еще быстрее проведут параллель с Настей.

— Маша прекрати параноить, что за бред такой. Ты это — ты, Настя — это Настя! И судя по тому, что ты мне рассказала. Они не правы по отношению к ней. Просто они боятся, что приняв ее, они будут вынуждены признать свою ошибку. Кто

не ошибается и не оступается в юности? Это ты еще с моей мамой, не общалась, уверен она столько тебе нарассказывает…

Тут у Маши начинает трезвонить телефон. Звонит ее отец. Кошмар, как эта девочка еще не сошла с ума?

21.

Маша хватает телефон и убегает. По всей вероятности, в ванную. Ее нет около пятнадцати минут. А я сижу и тупо не знаю, что мне делать, я просто не могу переварить эту информацию.

Когда она возвращается, на нее страшно смотреть. Губы белые ее бьет озноб. Она садится на кровать и смотрит в одну точку, мне кажется, меня она вообще не видит.

— Он сказал мне, что если я не вернусь на квартиру к Тамаре Игоревне, то и домой могу больше никогда не возвращаться.

— Что ты ему ответила?

— Сказала, что не вернусь…

— Вот и замечательно, собирай вещи.

— Что? Это еще зачем?

— Ко мне поедем, будешь жить у меня.

— Ты что, нет, я не хочу! Тем более я нужна Надежде Филипповне!

— Сколько ты должна, еще ее колоть?

— Восемь дней.

— Вот и будешь к ней приходить, а когда не будет получаться, я буду к ней кого-нибудь присылать. Не переживай, мы ее не оставим.

— Нет, я никуда не поеду! Не придумывай, завтра ты наиграешься, а мне что делать потом?

— Что значит наиграешься, Маш? Я тебе сказал, что серьезен по отношению к тебе, как ни к кому. Я понимаю, что ты можешь мне не доверять. Но пойми здесь у тебя выхода нет. Тебе нужна защита, и я могу ее дать. А здесь они тебя достанут, понимаешь?

Как это ужасно, когда ребенка нужно защищать от родителей, и ладно были бы они наркоманы или пропоицы. Так нет же! Но так кошмарить собственную дочь, в голове просто не укладывается.

— Нужно объяснится, с Надеждой Филипповной.

— Собирай вещи, я сам с ней поговорю.

Женщина оказалась вполне адекватной, я объяснил ей Машину ситуацию, пообещал, что утром сам ее привезу к ней, сделать ей инъекции, а потом пришлю медсестру. Женщина кивнула и сказала, что может всегда к ней обратиться. И если ей будет нужно жилье, она ей его всегда предоставит. Если бы ее родители были адекватными, то нашли бы для дочери подобную Надежду Филипповну. И жила бы она спокойно без сумасшедших старух и облезающих котов.

Маша выглядела очень потерянной, но вещи все же собрала.

Всю дорогу мы молчали, так же обронив несколько дежурных фраз показал ей свою квартиру. Не

буду лукавить, в голове мелькнула мысль, куда я ввязался. Но я быстро прогнал ее.

22.

Ну почему в моей голове в последнее время постоянно крутится только один вопрос. Что мне делать? Как я могла попасть в такое положение. У меня ведь был план. Так или иначе я все равно собиралась уйти, чтобы начать жить самостоятельно. В какой момент все полетело кувырком? Почему я сейчас не осталась у Надежды Филипповны, зачем я так все усложнила? Боже, как же страшно. Я не хочу в него влюбляться. Я хочу быть независимой и самостоятельной.

— Миш, я не буду с тобой жить, я не хочу! Я тебя пару дней, как на ты называть начала, а уже можно сказать живу в твоей квартире.

— Ну пока ты в ней еще не жила. А вообще Маша ты слишком много думаешь. Прекрати грузится. Если ты не начнешь смотреть на жизнь проще, заработаешь себе какое-нибудь, психическое расстройство.

Миша говорил и параллельно перестилал постельное белье, вот это ловкость, я бы так быстро с пододеяльником не справилась. Наверное, это потому что у него руки длинные.

— Вот о чем ты сейчас думаешь?

— О том, что у тебя очень длинные руки.

— Да, как-то не замечал.

— Просто ты так ловко перестелил постель, я бы, наверное, раз в пять бы дольше возилась.

— Я очень рад, что мои длинные руки смогли тебя отвлечь.

— Ты голодная?

— Нет.

— А я голодный! Может закажем, что-нибудь?

— Зачем заказывать, давай я приготовлю.

— Было бы здорово, только я боюсь, что готовить не из чего. Посмотри, что там есть в холодильнике, может что-нибудь можно придумать.

— Да особо не разгуляться, но омлет с помидорами и сыром сделать можно, конечно так себе ужин, но здесь вариантов особо нет.

— Миш, я могу сделать омлет.

— Отлично, давай.

Смотрю как Маша суетится на кухне, и вроде бы она ничего особенного не делает, а я глаз оторвать не могу. Заметно, что ей не комфортно, и она немного нервничает, но виду старается не показывать. Да, все-таки я не ошибся, есть у меня к ней что-то кроме физического влечения. Которое кстати все сложнее и сложнее контролировать, но с ней сразу нельзя…

— Маш, давай ты завтра останешься дома?

— Почему?

— Мне кажется ты устала, отдохнешь немного, если ты переживаешь за смену, это все решаемо.

— Нет, не хочу, что я буду целый день делать, я хочу работать.

Маша разложила омлет по тарелкам.

— А ты однако выгодная, пол зернышка в день. Женюсь!

Наконец то Маша улыбнулась.

— Не женишься, я ем столько сладостей, что расходы на них с лихвой перекроют мой скромный дневной рацион.

— Я кстати заметил, что ты сладкоежка.