Тысяча девятьсот восемнадцатый год

Фейхтвангер Лион

_Корректный_ (скрипучим голосом). Я предлагаю временно передать председательство господину Шульцу.

_Господин Шульц_. Если никто не возражает.

_Корректный_ (скрипучим голосом). Теперь мы можем наконец спокойно обсудить вопрос, примем ли мы черно-красно-золотое знамя или только красное. (Продолжает говорить.)

13

Библиотека Георга. _Георг_ один. _Анна-Мари_ входит.

_Георг_. Ты опоздала.

_Анна-Мари_. Я не могла пробраться. Демонстрация в честь

господина Шульца в связи с вторичным избранием его в премьер-министры. Знамена, крики, процессия, музыка.

_Георг_ (с презрением). И ради этого жил Томас!

_Анна-Мари_ (тихо, печально). Ради этого жил Томас.

_Георг_. Ради этого изуродована Беттина.

_Анна-Мари_. Ради этого отдали жизнь тысячи людей, ради этого страдал Томас, сильнее, чем эти тысячи. (Очень тихо.) Ради этого я страдала.

_Георг_. Чтобы господин Шульц стал премьер-министром. (После короткой паузы.) Властвовали предводители племен, герцоги, императоры, парламенты. Думается, что настоящим властелином всегда был господин Густав-Лебрехт Шульц, крупный промышленник из Мюльгейма.

_Анна-Мари_. Опять объявляют о постановке пьесы Томаса. Ее снова репетируют.

_Георг_. Да. Его считают настолько безвредным. Подготовляют даже фильм, в котором будет показана его революция.

_Анна-Мари_. Его революция?

Издалека доносится военная музыка, крики ликования.

_Георг_. Это - овации Господину Шульцу. Даже сюда доносятся.

_Анна-Мари_ (повторяет). Его революция...

Военная музыка приближается.

14

Море. Ночь. Облака. _Двое рыбаков_.

_Первый_ рыбак. Кто там на острие мыса?

_Второй_. Тот приезжий, что живет у меня. Каждую ночь он убегает на мыс.

_Первый_. Он мечется, как рыба, когда ей преграждают выход в море. Вот, послушай-ка.

_Второй_. Он кричит. В пустоту. (Пожимает плечами.) Днем он кажется совсем разумным человеком.

_Первый_. Вот послушай.

Молчание. Слышны только крики над морем. Оба рыбака прислушиваются.

_Первый_. Не верится, что это кричит человек.

_Второй_. Не хотел бы я быть на его месте.

15

Кинотеатр в предместье. Идет демонстрация фильма.

В зрительном зале темно, так что едва можно различить отдельные лица.

Когда умолкают разговоры, слышно жужжание аппарата.

Среди зрителей _Томас_ и _Георг_.

_Георг_. Все же мы напрасно не пошли в театр на представление вашей пьесы.

_Томас_. Ни малейшего интереса. Революционную тенденцию почти совершенно вытравили. Теперь центральное место в пьесе - это любовная сцена, которую я сначала вычеркнул.

_Георг_. В Курляндии большевики вытащили давно похороненных герцогов из могил,

хорошо сохранившиеся трупы на машинах повезли в кино. Там мертвых герцогов усадили в кресла и продемонстрировали им большевистское настоящее. Подумать, что фильм о вас идет в этом второразрядном кино. Что за публика, что за воздух!

_Томас_. Фильм обо мне? Фильм - о нас всех. И публика для фильма в самый раз, и воздух в самый раз.

_Георг_. Но кто заставляет вас, Томас, смотреть на ваше невеселое прошлое?

_Томас_. Моя революция - чрезвычайно подходящий материал для кино: очень много движения и ни на йоту души.

_Голос конферансье_. Перед нашей главной картиной "Призрак в оперном театре" мы покажем вам сцены из недалекого прошлого Германии. Название: "Бурные дни".

_Молодой человек_ (своей подруге). Н-ну, Луиза, что касается сына моего отца, то он предпочитает бурные ночи.

_Конферансье_. Вы видите многолюдное собрание в Фольксгартене тотчас же после предложения о перемирии.

_Томас_. Там впереди, справа, - он хватает за руку человека, - это мой друг Кристоф. Он тоже умер.

_Георг_. Не поехать ли нам лучше в театр, Томас?

_Томас_. Чепуха. Я не сентиментален.

_Конферансье_. Перед вами революционное празднество на Марсовом поле.

_Девушка_. От этих политических фильмов уже с души воротит. Революция прямо в зубах навязла.

_Парень_. Ты права, Луиза. Но "Привидение в оперном театре" - это, должно быть, здорово. Если не прийти заранее, достанутся места за колоннами.

_Конферансье_. Вы видите массовые процессии. В празднестве участвовало более полумиллиона человек.

_Чей-то голос_. Ну, уж и полмиллиона.

_Томас_. Вглядитесь в лица. На всех та же глупая, счастливая улыбка, точно у акробатов в минуту напряжения. Тогда мне казалось, что все добры и воодушевлены. Но я только опьянил их своими речами. Несколько гектолитров спирта произвели бы такой же эффект.

_Конферансье_. Человек, который обращается в эту минуту с речью к массам, - это Томас Вендт.

Несколько робких хлопков, тотчас же заглушенных свистками.

_Томас_. Неужели это я? Неужели это был я?

_Пылкий господин_. Да здравствует Томас Вендт!

_Рабочий_. Заткнитесь, почтеннейший.

_Пылкий господин_. И не подумаю.

_Рабочий_. Заткнитесь, говорю я вам. Вы, интеллигенты, вообще во всем виноваты. Вы, интеллигенты, прошляпили революцию.

_Георг_. Что вы скажете на это, Томас?

_Томас_. Этот человек прав.

_Конферансье_. Здесь вы видите Томаса Вендта в апогее его власти. Вы видите, как перед ним склоняются знамена.