Тысяча слов
Шрифт:
– Но хватит об этом, - сказала она, моя руки в раковине, пока я нарезала мясо, - Что такое с тобой?
– Мой «дэнди» в толчке утонул, - сказала я, пытаясь ответить ей шуткой на шутку, но как-то не вышло. Все, о чем я могла думать - это смущение, связанное с фотографией.
– Не хочу об этом говорить, мам.
Она подошла ко мне и положила руку на плечо.
– Дорогая, я знаю, тебе кажется, что это самое худшее, что только могло случиться, но скоро
Но она была неправа. Сейчас я бы точно не смогла забыть о Калебе. Я теперь всегда буду ощущать это чувство стыда каждый раз при звуке его имени. Это чувство никуда не исчезнет. Такое унижение не забывается. Но разве мама поймет? Я не могла рассказать ей. Я могла лишь притвориться, что она права - будто все дело в нашем расставании - и значит, это не такая уж большая проблема.
- Все нормально, просто был тяжелый день, - сказала я.
– Что ж, мне нравится твой настрой. Помню, когда я рассталась с моим первым парнем, я думала, что умру, и эта боль никогда не пройдет. Это нормально - похандрить несколько дней. Вы же были близки, - ответила мама.
Ты даже понятия не имеешь, насколько близки - хотелось мне ответить, и от этой мысли я снова покраснела. Теперь все в школе знают, насколько мы были близки.
– Я скажу, что ты приболела, и тебе не придется оставаться после уроков. Но в следующий раз предупреди меня, когда нужно будет отдохнуть от душевных проблем, ладно? Я очень переживала, когда мне позвонили из школы, а ты не отвечала на мобильный.
– Да, прости за это. Я как-то не подумала.
– Я поняла.
Она наклонилась ко мне и посмотрела на мясо, которое я нарезала.
– Теперь перемешай все.
Мы готовили вместе какое-то время. Она включила маленький телевизор, висевший на кухне, и мы смотрели новости. Она иногда отпускала комментарии по поводу какого-либо новостного сюжета, но большую часть времени мы старались избавиться от стресса посредством готовки.
Вскоре, щелкнул дверной замок, и мы услышали звук падающего на пол папиного дипломата.
Он зашел в кухню, мама поприветствовала его. Все то же, каждый вечер. Иногда эта рутина меня успокаивала, несмотря на все то, что происходило в школе - дома я могла отдохнуть. Кухня была моим убежищем, где мы с мамой готовили, пока папа читал газету. Я всегда знала, что у меня есть этот привычный порядок - мама выключает телевизор, чтобы поговорить с папой, он жалуется после трудного рабочего дня. Казалось, эта рутина обнимала и скрывала меня от всего плохого. Заставляла надеяться, что все будет хорошо - ведь, по крайней мере, у нас дома ничего не изменилось.
– А вот и она, - сказал папа, заходя в кухню. Он подошел к маме сзади и поцеловал ее в макушку, она же повернулась, расставив испачканные после готовки руки и улыбнулась.
– Вот и я, - ответила она, - Как день прошел?
Он подошел
– Как обычно – работа, - ответил он, все еще жуя, - До конца дня, по крайней мере.
– Что-то случилось?
– спросила мама, кроша масло в миску.
– Мне позвонил директор Адамс, - ответил он. У меня все внутри похолодело. Я попыталась заставить себя продолжить перемешивать мясо, но не могла. В горле пересохло. Я подняла взгляд на папу.
– Какой-то скандал, связанный с мобильными, - продолжил он.
Мои руки оцепенели. Я бросила лопаточку на сковороду. Она отлетела назад и упала на пол.
– Черт, - сказала я, наклоняясь за ней.
– Так вот, ему позвонил кто-то из родителей. Я точно не знаю, мы быстро поговорили, мне уже нужно было уходить. Я пообещал ему позвонить завтра с утра. Вот прямо это мне и нужно - чтобы день начался с какого-то кризиса. Было бы прекрасно, если бы могли запретить мобильники в школах, тогда проблем было бы гораздо меньше, да и детям они не нужны.
Я подняла лопаточку и положила ее в посудомоечную машину. В моей голове, как одежда в стиральной машине, крутились папины слова : директор Адамс… кто-то из родителей.. позвонил.. мобильники..
Мне хотелось надеяться, что это что-то другое. Может, кто-то не смог ответить в классе, потому что переписывался с кем-то или что-нибудь в этом роде. Может, у кого-то украли телефон. Такое часто случается.
Но, несмотря на эту надежду, глубоко внутри я осознавала, что не все так просто. Из-за такой глупости директор не стал бы звонить папе. Просто так управляющему по школам не звонят - значит, проблема серьезная или необычная.
А моя проблема была и серьезной, и необычной.
– Эш, ты ничего не слышала об этом в школе?
– спросил папа.
Клянусь, у меня в тот момент зубы стучали, как у какого-то мультяшного персонажа. Я сделала глубокий вдох и сделала вид, будто заинтересованно вглядываюсь внутрь посудомоечной машины. Но я, наконец, натянуто улыбнулась и обернулась.
– Не-а, - сказала я, как можно убедительнее, хотя, как по мне, это прозвучало очень неискренне, - Я ничего об этом не слышала.
Лгунья, лгунья, лгунья.
– Понятно, - ответил папа, - Что ж, завтра мы все равно все точно узнаем.
Внутри меня будто все перевернулось.
Завтра.
До завтра ничего плохого не случится.
Завтра все станет еще хуже.
Все узнает мой папа.
СЕНТЯБРЬ
Сообщение 198