Тысяча жизней. Ода кризису зрелого возраста
Шрифт:
Для американских интеллектуалов типично, что 80—90 % из них принимают сильные антидепрессанты. Невероятно! Вся нация в какой-то степени превратилась в зомби. Это ведь не какие-нибудь легкие таблетки.
Какое это отношение имеет ко мне? Ха-ха-ха. Я тоже на антидепрессантах. Конечно, мне хорошо, живу, как во сне, все по фигу. Но все-таки, если бы природа действительно считала, что нам необходимы антидепрессанты, мы бы выделяли их сами какой-нибудь ан-тидепрессантной железой. В Норвегии я ведь не нуждался в таблетках «Прозака»!
Большинство
Можно, конечно, считать, что в этом нет ничего страшного. Что жизнь с таблетками легче, что можно больше работать, а следовательно, и больше покупать… Я придерживаюсь как раз этой иллюзии и поэтому не отстаю от коллектива. Жена у меня на таблетках. Даже семнадцатилетняя дочь. Но в семье мир и покой. Разве что иногда кто-нибудь забудет или откажется принять таблеточку, – и тогда туши свет! Какие крики! Какие страсти!
Родители наши с обеих сторон на таблеточках. Больше не ссоримся. Ну не красота ли? А раньше-то какие молнии сверкали! Какие заявления делались! Король Лир – отдыхает.
Вторая причина разногласий по поводу Америки – это, конечно же, ее роль мирового жандарма, на пост которого она сама себя назначила. Несмотря на то что я, в общем, вполне согласен со всеми основными американскими взглядами на мировую политику, мне претят топорные методы и неглубина анализа. Лучшее, что американская политическая интеллигенция смогла предложить по этому вопросу, я прочитал буквально на днях в книге Ричарда Перла, которую он написал в соавторстве с Дэвидом Фрумом, придворным журналистом Буша: «Конец зла: как победить в войне с терроризмом». [45]
45
FrumD.,PerleR. An End to Evil. Random House, 2004.
Книга отнюдь не триумфального тона. Победы в Афганистане и Ираке, по мнению авторов, – лишь первые шаги на долгом пути. Перл, в общем, зрит в корень. В нынешней политической риторике, в том числе и в речах президента, война, которую исламские фундаменталисты объявили Америке, объясняется их ненавистью к тому, на чем стоит западный мир: демократии и плюрализму, материализму и толерантности. Перл напоминает читателям, насколько поверхностно такое объяснение. Что они там думают о нас и за что нас ненавидят, – это все вторично. Первично то, что имеет место в их собственной среде. Вот как он это описывает:
«Возьмите обширные пространства земной поверхности, населенные народами, которые помнят о своем великом прошлом. Обеспечьте их на уровне, достаточном, чтобы иметь спутниковое телевидение и доступ к интернету, чтобы они могли видеть, как живут люди на противоположном берегу Средиземного моря или Атлантического океана.
Затем
Откажите им в возможности иметь хоть какой-нибудь форум – парламент или хотя бы городской совет, где бы они могли свободно обсуждать свои беды. Убейте, бросьте в тюрьму, подкупите или выдавите за границу любого политика, деятеля искусств, интеллектуала, способного сформулировать современную альтернативу бюрократической тирании…
Обеспечьте условия, в которых сознание молодого поколения доверено формировать клерикалам, чье собственное сознание не содержит ничего, кроме средневековой схоластики, сдобренной националистическим комплексом неполноценности.
Соедините все это – и чего же еще ждать, кроме ярости масс?»
Не слабо, а? Итак, фундаментальным принципом предложенной Перлом стратегии является не война с терроризмом, а война с условиями, порождающими терроризм. Практически это означает замену всех закрытых, авторитарных режимов открытыми и демократическими.
Комментируя книгу Фрума и Перла, Томас Пауэре, обозреватель «Нью-Йорк ревью», с печальным скепсисом цитирует слова Джейка Барнса из «Фиесты» Хемингуэя: «Так думать очень красиво, не правда ли?» На самом деле даже огромные успехи в Афганистане и Ираке – это лишь самое начало борьбы. Хватит ли у свободного мира сил и решимости довести ее до конца? Кто знает. Одно ясно: если не хватит, то красивое будущее никого на планете не ждет.
Все это было бы замечательно, если бы демократия, предлагаемая США как спасение от всех бед, в самих Соединенных Штатах не страдала всеми возможными болезнями – от детских до венерических. Хиппи, несмотря на свой инфантилизм, являлись движением молодежного протеста, возникшим на рубеже 1960-х годов в США и других странах, и были как раз-таки реакцией на основные болезни демократии по-американски:
– на современный бюрократизм и тоталитаризм;
– на стремление поставить все сферы жизни индивидуума под бюрократический контроль;
– на противоречие между демократической идеологией и тоталитарной практикой;
– на все растущее обезличивание бюрократической структуры, которая теперь вообще стремится превратиться в безликий гос-интернет. Я тут давеча пытался зарегистрировать в США наш Trade Mark. Думаете, удалось? Ха-ха-ха… 300 долларов взяли, заморочили голову и так ничего и не зарегистрировали.
Вокруг Америки образуются новые миры. Западная Европа изолирует себя от Америки. Появятся новые гетто, новые секты, новые касты – закрытые сообщества. Вот была эта всеобщая мечта об едином мире: падение Берлинской стены и прочее. Сейчас, я думаю, мир весьма далек от единства. И не только между странами, но и внутри стран. Возьмем Соединенные Штаты: здесь существуют различные замкнутые круги, где люди должны жениться внутри своего круга. И не только богатые. Например, есть богатые, а есть профессора, так называемые работники умственного труда. Они просто не смешиваются с обычными людьми. Я не знаю ни одного профессора, кто дружит с обычным человеком с улицы. Все больше и больше их тянет жить отдельно. Гетто для обеспеченных. Улицы, куда не войдешь из-за полицейского кордона. В этом смысле общество все больше и больше разделяется.