Тысячелетний воин Ярополк

Осипов Игорь Валерьевич

– Ярополк, подожди.

– Уже не братик?

– Ага. Надоело дурой притворяться. Давай, как раньше. Как в лесу.

Лесная дева стояла и прижимала к себе одёжу.

– Как ты узнала, что я сбегу?

– Я тебя тысячу лет знаю, – усмехнулась хозяйка Лютолесья. – Подержи.

Она протянула мне платье, оставшись совсем не прикрытой, и какие-то мимоходные парни слегка присвистнули, оглядев красивое тело.

– Шагайте дальше! – огрызнулась им Гореслава. – Зеньки сломаете!

– А че так?! – послышался возглас в ответ, но стоило мне

цыкнуть на парней, как те ускорили шаг.

А дева быстро надела на себя сорочку и платье, платье, выданное Севой и похожее на то, какое было у встреченных недавно в автобусе ряженых, что ролевиками называются.

– Всё, пошли.

Я глянул на смартфон, где красным угольком на карте горело место заказа. Не так далеко.

– А че написано?

– Мо-рг. He-жить, – по слогам прочитал я. – Ты знаешь, что такое морг?

– Знаю. Даже была там. Это мертвецкая. Там убиенных держат, чтоб узнать, отчего померли.

Сказав так, Гореслава поглядела куда-то через дорогу, застыв на несколько мгновений.

Я обернулся, но ничего не увидел. Улица как улица. Фонари как фонари. Машины как машины. Разве что кусты шевельнулись, но это может быть и собака дурная. Хотя ныне и вороны говорящие, да и прочая живность – не всегда дикое бессловесное зверьё. Но да чёрт с ними. Нужно идти...

* * *

Снот ковылял вслед за Сальпой по ночному городу, обходя людные места. У него сильно болели ноги, и урчало в животе. Он два дня уже ничего не ел. Ложь, что гоблин может годами без еды. Ложь, что гоблин ночная тварь.

Пожирательница упрямо шла к моргу. Третьему по очереди. Именно туда было приказано направиться с очередной задачей от властелина.

– О, добрая госпожа, зачем мы туда? Уай?

– Упырь, – холодно ответила Сальпа, не сбавляя шага.

– Их много. Зачем он нам? – тяжело вздохнул Снот и перехватил поудобнее свою сумку.

Он не ждал, что пожирательница скажет, но она ответила. И тут же встала, вглядываясь из-за кустов во двор.

– Вот зачем.

Впереди виднелось серое одноэтажное здание, а вдоль него с хохотом бегал пожилой мужчина в белом халате. Он таскал в руках потрошёное человеческое тело и целовал в щёки.

– Он идёт! Он идёт!

За мужчиной ходила женщина в таком же халате и испугано канючила.

– Семён Валентинович, хватит! Давайте положим тело на место, пока никто не вызвал полицию.

– Ты не понимаешь, он идёт! Оля, он идёт!

– Я уже слышала, что он идёт! Но это не повод бегать с трупом! Положите его на место!

Женщина уже была на грани истерики из-за действий компаньона. К вампирам и так не очень хорошо относились, а если их много с ума происходит, начнётся охота.

– Крейзи, – прошептал гоблин.

Мужчина, судя по всему, бегал уже давно. У трупа разошлись швы, а потроха тянулись за сумасшедшим, как верёвки. Он даже о них пару раз споткнулся и чуть не упал.

Снот шмыгнул носом. Опять надо убивать кровососов.

Когда явится владыка, они должны либо служить ему, либо просто почитать. А те, кто, тронувшись умом, писал кровавые надписи на стенах, это опасный для господина мусор. А всё потому, что одни чуяли приход властелина и рассудок их мутился. Другие чуяли, но не проявляли безумия, лишь радостно им было. Третьи, часто древние, почти первородные, не чуяли вовсе. И чем ближе владыка, тем больше упырей начинают его чуять.

– Режь, – прорычала Сальпа, когда женщина достала телефон.

Снот застонал и размотал забинтованную ладонь. Потом вынул из небольшой, специально сделанной сумки кристалл, положил его на ладонь, вытащил ножик и, скривившись, царапнул по коже, где и так уже живого места не было.

Кристалл от крови вспыхнул фиолетовым, заставив окрестные фонари погаснуть. От этого двор погрузился в полумрак, разгоняемый только светом дальних окон жилых многоэтажек и рекламных огней бизнес-высотки. Женщина тряхнула погасший телефон. В темноте едва угадывались силуэты. Вампиру мрак был не помеха, и он всё так же бегал и вопил: «Господин! Великий! Среброликий!»

А вот женщина испуганно забормотала.

Сальпа сделала шаг, а потом вдруг замерла. На той стороне дороги из кустов вышли двое.

– Охотники! – раздался крик, а Снот узнал убийцу тролля.

Даже имя вспомнил. Ярополк. И он совсем крейзи. Сумел уйти от подземного хранителя, накрошил кучу яичных мутантов и прочее. Это не считая тролля.

– Госпожа, – прошептал он, – может, гоу эуэй? Уйдём?

– Ждать, – едва слышно пробормотала пожирательница, застыв изваянием.

– Помогите, пожалуйста! – закричала женщина, боязливо огибая безумного упыря, а тролл киллер неспешно подошёл к ней.

– Что случилось?

– Не знаю. Он уже час бегает так. Мне страшно.

– Полицию звали?

– Нет. Сразу охотников. Он же вампир.

Ярополк обернулся на свою спутницу, похожую на эльфийку ушами. Уши хорошо видно даже в темноте. И уши – первое, на что глядят гоблины. Вот у Снота уши в татуировках рода. У эльфов, те во всяких цацках. Уши молодых гоблинок – это просто прелесть. Снот бы сейчас с удовольствием мял руками такое ушко и шептал красивые словечки. Снот мог красиво. Снот умный.

А ещё у спутницы блестели по-кошачьи глаза. У эльфов тоже блестят в полумраке.

Эльфийка что-то тихо пробормотала, а потом легонько дала своему спутнику по щеке.

– Ещё! — громко произнёс Ярополк. Странные у них отношения.

Дева со всего размаха звонко ударила ладонью по лицу. От этого охотник тихонько зарычал, а его движения стали более резкими. Кончик клинка едва заметно начал светиться, как бок чугунной печки, в которой во всю силу разгорелся уголь.

– Они его живым будут брал. Это нельзя. Жди, – тихо произнесла Сальпа, наклонила голову сперва вправо, потом влево, противно хрустнув шеей. – Как будут погнаться, будешь узнал у женщины про труп. Потом будешь убил.