Тысячу раз «да»

Лорен Рони

– Ха, – кивнула Холлин. – Понятно.

– Не хочешь прогуляться со мной? Типа, вместе безо паснее? – спросила Энди, выходя из-за стойки. – Если он предложит нам улыбнуться, мы обе сможем показать ему наши лучшие выражения лиц «сучки на отдыхе».

Мышца на щеке Холлин дернулась против ее воли: тики усиливались, когда ей приходилось общаться с незнакомыми людьми. У нее не было синдрома стервозного лица. У нее был синдром Туретта. Но в любом случае она не собиралась идти с Энди. Да, она должна находиться здесь, чтобы выходить за пределы своей зоны комфорта (я слышу тебя, Мэри Ли!),

но сегодня она уже чувствовала себя так, словно босиком прошлась по кнопкам.

– Эм-м, извини. Мне нужно работать. Может быть, в следующий раз.

– Ух ты. Собираешься обойтись без кофе? – Энди широко распахнула голубые глаза. – Храбрая женщина.

– У меня есть витаминизированная вода, – сказала Холлин, неловко похлопывая по своей сумке, в которой явно не хватило бы места для бутылочки с напитком.

Энди наклонила голову, ее темно-рыжий конский хвост свесился набок, как будто она пыталась понять Холлин.

«Удачи», – хотела сказать Холлин.

– Ты какую отраву пьешь? – спросила Энди. – Я все равно туда пойду, могу захватить кое-что и для тебя. Попрошу Люсинду возместить нам стоимость кофе. Мы платим за аренду, и нам гарантированы два бесплатных напитка. Если у нее нет бариста, мы получим долговую расписку. – Она пристально посмотрела Холлин в глаза, поймав ее в ловушку.

– Я, э-э…

– Кофе с молоком, кофе с цикорием, капучино, мокко, латте, холодный напиток, черный чай, зеленый чай, матча…

Энди собиралась продолжать перечислять, пока Холлин не сдастся.

– Кофе без кофеина со льдом и цельным молоком, один кусочек сахара.

Брови Энди взметнулись вверх.

– Без кофеина? Нормальные люди такое заказывают?

У Холлин вспыхнули уши. Именно поэтому она и пристрастилась к кофе – потому что «нормальные» люди пьют кофе, а то, что они его не пьют, вызывает у других вопросы. Но ей нельзя слишком много кофеина, поэтому кофе без кофеина был ее единственным вариантом.

– Мне пришлось отказаться от крепких напитков. У меня от них бессонница.

– А, ясно. Сочувствую. – Энди улыбнулась, и от этой улыбки маленькое кольцо у нее в носу сверкнуло в солнечном свете, проникающем сквозь окна. – Я принесу твой обманный кофе тебе в кабинет.

Холлин знала, что это паршиво – позволять Энди приносить ей кофе. Но пойти с ней означало продолжить разговор, а она уже вся взмокла и начинала нервничать под внимательным взглядом Энди. Так что Холлин кивнула и вытащила из сумочки пятидолларовую купюру.

– Спасибо.

– Без проблем, – отозвалась Энди таким тоном, что Холлин поняла: девушка действительно не видит в этом проблемы. Энди выхватила у нее из пальцев деньги. – Но если я не вернусь через полчаса, позвони в полицию и скажи им, чтобы начинали поиски с парня из кофейни.

Губы Холлин дрогнули в короткой улыбке.

– Ладно. Не умри.

– Ага. Как всегда – ежедневная цель номер один.

Энди коротко помахала рукой и направилась к главному входу, совершенно спокойно приветствуя людей, мимо которых проходила. Зависть, поднявшаяся в Холлин, осела во рту вполне реальным привкусом. Каково это – так непринужденно идти по жизни, демонстрировать свою индивидуальность? Она покачала головой и прошла мимо кофейни к лестнице, которая вела на ее этаж.

Киношная Холлин дружила бы с такой женщиной, как Энди. Киношная

Холлин знала бы, что ответить, и легко поддержала бы быстрый живой разговор. Киношная Холлин также поднялась бы наверх и устроила случайную встречу с Родриго, суперкрутым фитнес-блогером, который работал дальше по коридору. Но не было ни камер, ни сценария, и Реальная Холлин просто стремилась спрятаться в своем кабинете, закрыть дверь и заняться работой.

Когда она поднялась по лестнице, на втором этаже стояла почти полная тишина. У нескольких человек двери в офисы были приоткрыты, но все конференц-залы со стеклянными стенами были либо темными, либо их звукоизолирующие двери были закрыты. Одна из двух студий подкастинга работала, над дверью горел свет, и оба помещения для видеозаписи были заняты. Через щель в двери она заметила Эмили Ву, блогера по продуктивности, которая настраивала освещение, чтобы снять видео. Холлин вздрогнула. Под всеми этими огнями она чувствовала бы себя как в комнате для допросов.

Кабинет Холлин был последним в конце коридора со стеклянными стенами. Небольшая, но светлая комната с большим окном, которое открывало вид на кусочек моста Кресент-Сити-Коннекшн [5] между зданиями. Мягкий желтый цвет глухой стены успокаивал, а письменный стол стиля mid-century был намного приятнее всех, что у нее когда-либо были, так что она всякий раз, приходя на работу, проводила рукой по гладкому ореху.

Впервые увидев это пространство, она едва не упала в обморок. Всегда, когда у нее начинало крутить живот из-за необходимости идти в «Обходное решение», она вспоминала об этом уютном офисе с красивым письменным столом, видом на город и удобным креслом в углу. Это было офисное помещение, о котором она мечтала, когда работала за потрепанным подержанным столом в доме своей матери. Единственное изменение, которое она внесла бы, – избавилась бы от двух стеклянных стен.

5

Кресент-Сити-Коннекшн (ранее – Большой Новоорлеанский мост) – сдвоенный консольный мост через реку Миссисипи в Новом Орлеане. Считается пятым по длине консольным мостом в мире.

Стена, которую она делила со своим соседом, была матовой, но та, что выходила в коридор, – нет. Если бы комната не была в конце коридора, Холлин чувствовала бы себя хомяком в клетке. Сюда никто не подходил, если только не хотел выйти на лестницу черного хода, чтобы покурить обычные или электронные сигареты, и все равно большую часть времени она сидела спиной к двери. Холлин улыбнулась. Энди, вероятно, сказала бы ей, чтобы она никогда не сидела спиной к двери. Но серийный убийца вряд ли пойдет в эту сторону.

Холлин щелкнула выключателем настольной лампы и включила ноутбук, жалея, что у нее в руке нет чашки горячего кофе. Ей нравился ритуал: медленно потягивая кофе, каждое утро просматривать электронную почту. Впрочем, полупустая бутылка теплой воды, которую она на днях оставила в офисе, должна была пока спасти ситуацию. Она устроилась за столом и открыла почтовый ящик.

Что-то расслабилось в ее теле. За дверью она чувствовала себя инопланетянкой, пытающейся выучить чужой язык. Но здесь, за своим столом, она могла быть самой собой.