Тютюнин против ЦРУ
Шрифт:
– На, сволочь, на! – кричал он, бросая их в Дросселя, а тот ловко ловил их зубами и складывал про запас.
Последний ботинок Окуркин бросать не стал, а положил его на верстак, однако это совершенно не понравилось бультерьеру, поскольку он рассчитывал на все.
Пес резко подпрыгнул и всеми четырьмя лапами приземлился среди инструментов. От неожиданности Окуркин не успел ничего предпринять, а Дроссель, почувствовав приятный запах, рванулся к обувной коробке с окошками и скинул с нее крышку.
– Тыклики!
От такого решительного и очень болезненного отпора Дроссель шарахнулся в сторону и, сорвавшись с верстака, придавил ногу Сереги.
– Ой! – вскрикнул тот. – Уйдет сейчас!
– Пусть уходит, мы его уже понаблюдали! – махнул рукой Леха. Освобожденный Дроссель пулей вылетел из гаража.
Притаившаяся за кустом Живолупова ошарашенно смотрела на пса, который мчался прямо на нее.
– Брыс-с-сь… – зашипела она. – Брысь, кому сказала!
Однако Дроссель, ничего не видя и не слыша, врезался в агента Зи-Зи, да так сильно, что она опрокинулась на спину и обронила шапку с объективами и аудиопушкой.
– Да чтоб тебя! – выругалась старуха, глядя вслед шалопутному животному. Неожиданно толстый зад улепетывавшего Дросселя обрел некую воздушность и в следующее мгновение совершенно растворился.
Собака пропала прямо на глазах у Живолуповой.
102
После того как Дроссель вырвался на свободу Сергей и Леха перевели дух и стали готовиться к мероприятию.
Оба были взволнованы до слез торжественностью момента и уже не вспоминали о связанных с Дросселем недоразумениях.
Первым делом Окуркин поинтересовался самочувствием тыкликов, но те заверили его, что видали чудовищ и пострашнее, а за дополнительную плату обещали поймать этого зверя и принести хозяину шкуру.
– Не надо, ребята. Он ведь просто собака, – отказался Леха. И, глядя на Серегу, добавил:
– К тому же выполнял наше ответственное задание…
Друзья рассмеялись.
Накрывать «стол» решили на дне железного сейфа, чтобы в случае появления жен вовремя спрятать очевидные улики. Для тех же целей были приготовлены два куска пеньковой веревки, пропитанной дегтем, чтобы пожевать в целях устранения запаха.
– Ну давай, товарищ, по маленькой, – с легкой дрожью в голосе произнес Окуркин. Сергей быстро налил спирт в два стограммовых стаканчика. Затем убрал кастрюлю на полку и снова вернулся к «столу».
– За расширение нашего бизнеса, – торжественно провозгласил Окуркин, и они выпили.
– Хорошо пошла, – чуть сипло произнес Тютюнин и, закусив соленым огурцом, добавил:
– И
– А ты посмотри на меня! – хохотнул Окуркин, демонстрируя совершенно босую ногу. – Он съел даже носок.
– Хорошо еще, что не парадные, – заметил Тютюнин. – А то бы жена с тебя спросила.
– Ой, спросила бы, – покачав головой, согласился Леха. – Парадные она мне сама дарила. Ну чего, давай еще по разу?
– Не вижу препятствий, – ответил Сергей и поднялся за кастрюлькой.
Пока он наливал, Окуркин подобрал в захламленном углу пару зимних калош и похвалился Сергею:
– Смотри, даже блестят. Это еще тетка моя в семьдесят пятом году по талонам десять пар получила, и, что интересно, размер-то практически мой.
– Ладно, не отвлекайся, а то остынет.
– Твоя правда, товарищ, – улыбнувшись счастливой улыбкой, сказал Окуркин и поднял стаканчик. – Давай выпьем за науку.
– А это на хрена? – не понял Сергей.
– А потому, что таким способом, с помощью собак, наша наука шагнула даже в космос.
– С Дросселем она никуда бы не шагнула. Его ни в одну ракету не засунешь.
– Да, он в общем-то животина бесполезная. И зачем только таких собак делают?
Они снова выпили и отметили, что пошло еще лучше, чем в первый раз. Чувствуя, как на них накатывает хмель, размягчая тело и душу, друзья вышли на воздух.
– До чего же погодка нынче хороша, а, Серег?
– Просто как на заказ, – согласился Тютюнин и погладил ладонями живот. – Так бы и смотрел на этих людей вокруг, на эти дома с башенками, на всадников, на черных быков…
Тютюнин замолчал, они с Лехой одновременно посмотрели друг на друга.
– Не та очистка, – высказал предположение Окуркин.
– Теперь уже не важно, – вздохнул Тютюнин.
Люди на базарной площади смотрели на двух незнакомцев с подозрением. Это и неудивительно, ведь все вокруг были наряжены в темные мешковатые балахоны, а Леха и Сергей прибыли в штанах и в рубашках с короткими рукавами.
Вокруг них стала собираться толпа, и ее сужающееся кольцо не сулило путешественникам ничего хорошего.
– Расходимся, граждане, расходимся! – попытался управлять толпой Леха, но это вызвало в толпе лишь краткое замешательство, а затем люди снова начали наступать.
Сергей и Леха пятились и пятились, пока не уперлись спинами в связки копченых колбас, свисавшие с деревянных крючьев.
Тютюнин потянул носом и сглотнул слюну. Спирт разбудил в нем зверский аппетит, а соленые огурцы, которыми он закусывал, только усилили это состояние.
– Сдается мне, что пахнет от них герцогом Сармусом! – прошамкала какая-то беззубая старуха в кожаном засаленном чепце.