У черноморских твердынь
Шрифт:
Отделу боевой подготовки штаба было поручено организовать практическое обучение использованию этих средств. Из каждого подразделения брали по нескольку красноармейцев, младших и средних командиров, и они на учебном полигоне метали в подбитый танк или негодный трактор бутылки с горючей жидкостью, усиленные гранаты. Люди своими глазами видели, как танк горит, своими руками ощупывали только что нанесенные ему повреждения.
А потом этих «курсантов» размещали по стрелковым ячейкам, окопам и траншеям и обкатывали переползавшими через них танками. Красноармейцы и командиры вылезали обсыпанные землей, немного оглушенные и, отряхиваясь, говорили: «Страшновато, но жить можно!»
В
Политотдел армии выпустил листовку–памятку, в которой доходчиво и предметно излагались приемы борьбы с танками. Листовку довели до каждого бойца. Вся эта работа не была напрасной: когда противник вскоре применил в боях под Одессой большие группы танков, оказалось, что основная масса красноармейцев уже не страшится их, как прежде.
Тогда, в первой половине августа, противник еще не расстался с планом овладения Одессой с ходу. Он сосредоточил свои главные силы вдоль железной дороги Раздельная — Выгода — Одесса, очевидно считая, что это — кратчайший путь к городу. 11–12 августа на этом направлении в Западном секторе обороны завязались ожесточенные бои.
Здесь прикрывала подступы к городу 95–я Молдавская стрелковая дивизия. Только что заняв оборону, она сразу проявила большую стойкость и начала давать врагу крепкий отпор. Подпуская атакующих фашистов на 100–150 метров к своим окопам, подразделения дивизии встречали их дружным и точным огнем из всех видов оружия. Хорошо были использованы против вражеской пехоты и счетверенные зенитные пулеметы. Установленные на автомашинах, они быстро перебрасывались на самые напряженные участки боя.
С начала боев на дальних подступах к Одессе 95–й дивизией командовал генерал–майор Василий Фролович Воробьев, который до этого был начальником оперативного отдела штаба армии. Он показал умение разгадывать замыслы противника и парировать его удары, расчетливо используя свои силы и средства. И именно боевые успехи этой дивизии, отмеченные тогда командованием фронта, положили начало созданию под Одессой жесткой, стойкой обороны.
Вот приказ, с которым Военный совет Приморской армии обратился к войскам 15 августа 1941 года:
«Товарищи красноармейцы, командиры и политработники!
Партия и правительство возложили на нас ответственную и почетную задачу — совместно с Военно–Морским Флотом преградить путь фашистским людоедам к Одессе.
Высокая оценка, которую дал нашей боевой работе командующий войсками Южного фронта, обязывает каждого бойца, командира и политработника с еще большим упорством драться с врагом и разгромить его на подступах к Одессе. Ни одного шага назад! Ни при каких условиях не отступать! — таков приказ главкома Юго-Западного направления Маршала Советского Союза тов. Буденного.
Стойко оборонять свои рубежи, решительным образом бить врага — вот наша боевая задача. Военный совет уверен, что красноармейцы, командиры и политработники Приморской армии напряжением всех своих сил, стойкостью и организованным огнем уничтожат противника.
В бой за Родину до полной победы!»
Я привожу этот приказ, потому что в те дни он сыграл важную роль в сплочении личного состава армии, был положен в основу большой разъяснительной работы, суть которой состояла в том, чтобы во всех частях по-настоящему поняли и осознали: на своих оборонительных рубежах мы встали твердо, отходить дальше не должны и не будем.
18 августа противник вновь перешел в наступление вдоль железной дороги, причем атаку
Немало танков было в тот день подбито нашей артиллерией, подожжено бутылками. И все же значительная группа танков прорвалась в тылы дивизии. Создалось очень тревожное положение: приходилось считаться и с такой возможностью, что эти танки выйдут к городу, до которого было совсем недалеко. А никакого подвижного противотанкового артиллерийского резерва мы тогда не имели. Военный совет принял решение: снять с огневых позиций один из дивизионов бригады ПВО и послать его навстречу танкам. Зенитчикам было приказано любой ценой задержать танки, не пустить их в город.
Однако дивизиону ПВО вступать в бой с танками не пришлось. Их сумели остановить, а значительную часть уничтожить артиллеристы самой 95–й дивизии. Особенно отличился при этом противотанковый дивизион капитана Василия Ивановича Барковского. Что же касается вражеской пехоты, то она, несмотря на поддержку десятков танков, вообще не смогла дойти до нашего переднего края.
Все на командном пункте армии облегченно вздохнули, когда стало ясно, что попытка очень сильной ударной группировки противника прорваться к городу потерпела полный крах. Хотелось скорее пожать руку и генералу Воробьеву, и полковнику Сереброву, и капитану Барковскому, и другим героям дня. Среди них был очень молодой — двадцатидвухлетний! — командир стрелкового батальона лейтенант Яков Бреус, имя которого не раз упоминалось в докладах генерала Воробьева о ходе боя. Батальону Бреуса пришлось выдержать особенно сильный нажим врага. На этом участке фашисты предприняли психическую атаку: вздумали наступать с оркестром, под бравурный марш. Молодой комбат не растерялся. Он все время находился там, где было особенно трудно, сам водил бойцов в контратаки. И враг не прошел.
Мы позаботились о том, чтобы вся Приморская армия узнала об отличившихся 18 августа в борьбе с фашистскими танками младшем лейтенанте Володько, сержанте Дмитрии Якунине, красноармейце Михаиле Магарычеве, ефрейторе Иване Гвоздеве и других мужественных и умелых бойцах и командирах. Их боевые дела были лучшим свидетельством того, что приморцы в состоянии не пустить врага в Одессу.
Командующий Южным фронтом генерал армии И. В. Тюленев и главком Юго–Западного направления маршал С. М. Буденный поздравили Приморскую армию с боевым успехом. Перелом на фронте под Одессой был достигнут — враг остановлен.
Одесский оборонительный район
В первые недели боевых действий под Одессой Приморская армия была подчинена Южному фронту. Но выход противника на побережье восточнее Одессы отрезал армию от остальных войск фронта и вообще от сухопутного тыла. С 10 августа мы имели связь со штабом фронта лишь по радио.
Все снабжение армии могло осуществляться теперь исключительно морскими путями — из портов Крыма или Кавказа. Оказавшись на изолированном приморском плацдарме, мы почувствовали себя особенно тесно связанными с Черноморским флотом. Он нас не забывал. Все чаще выходили на огневые позиции под Одессой, поддерживая войска, боевые корабли. Когда в армии создалось, вследствие отрыва от баз снабжения, трудное положение со снарядами, флот поделился с нами своими запасами, срочно доставив снаряды из Севастополя на двух эсминцах. В рядах Приморской армии уже сражались подразделения морской пехоты.