У фламандцев
Шрифт:
— А как его дела?
— Его кабинет не приносит никаких доходов. Ему пришлось поступить на службу в Реймсе…
И она в бешенстве, мелкими
— А Мария?
— Она умерла за неделю до того, как должна была постричься в монахини.
Зазвонил телефон, и Анна, подойдя к нему с блокнотом в руке, ответила совсем другим голосом:
— Да, господин Бормс… Хорошо… Завтра вечером…
Я сейчас же пошлю телеграмму… По поводу груза шерсти я посылаю вам письмо с некоторыми замечаниями… Нет!.. У меня сейчас нет времени… Вы прочтете письмо…
Она положила трубку. Ее хозяин стоял на пороге, глядя поочередно то на нее, то на Мегрэ.
Комиссар вернулся в соседний кабинет.
Что вы о ней скажете?.. А я еще не говорил
— Где она живет?
— Не знаю… Или, вернее, я не знаю ее адреса, но мне известно, что она живет в меблированных комнатах для одиноких женщин, которые содержит какое-то благотворительное общество. Но… Послушайте… Вы начинаете меня пугать… Вы познакомились с ней, по крайней мере, не при исполнении своих служебных обязанностей!.. Это было бы немного тревожно…
— Не при исполнении моих служебных обязанностей, — медленно ответил Мегрэ. — Так мы говорили о том, что вы обнаружили эту ассигнацию в пачке…
Он прислушался к звукам, доносившимся из соседнего кабинета, где женский голос говорил по телефону:
— Нет, месье, он занят! У телефона мадемуазель Анна… Да… Я в курсе дела…