У каждого свой долг (Сборник)
Шрифт:
— Ну, слава богу. Ну и хорошо… Все, значит, в порядке. Упокой, боже, душу Скрыпача! Хороший был парень!
СОВЕЩАНИЕ У МЕРГЕЛИСА
Солнце медленно перевалило за полдень. В управлении спокойно, как в самый обычный день. Ни суматохи, ни толкотни… Все, что можно было продумать, продумано, все спланировано. Ждали вечера. Операция «Янтарь» вступала в кульминационную фазу.
Крылов был возбужден, таким я его еще не знал. Даже на квартире у Варпы, при задержании бандита, он был другим. Посторонний человек,
— Будете связным. Садитесь у моего телефона и принимайте сообщения. Докладывайте мне без промедления, — сказал он официальным тоном. — Я пошел к Дуйтису…
Его возбуждение передалось мне. Я с нетерпением ожидал телефонного звонка. Позвонил ровно в 20.50:
«На улицу вышел известный вам Тарантул (хотя я еще не знал, кто это такой, но переспрашивать не стал). На нем белый фартук, в руках — метла. Посидел на скамейке, напротив дома. Осмотрелся. Стал мести улицу, хотя кругом чисто».
Я тут же дословно передал сообщение Крылову и в ответ услышал: «Так-так!»
Что это означает? Хорошо или плохо? Спросить не решился.
В 21.05 сообщили, что в квартиру Старика промчался Долговязый. Он не останавливался и не оглядывался. Только кивнул Тарантулу.
В 21.30 прошел Иноходец.
В 21.50 тот же голос передал:
«Показался Барсук (я знал, что так наши товарищи называли Сакаса). Он подошел к забору соседнего двора и поправил свисавшую на улицу ветку яблони, усыпанную цветами. Оглянулся вокруг. Улица пуста. Барсук спокойно продолжал свой путь. Подошел к Тарантулу, перекинулся словами, шмыгнул в подворотню».
Я информировал Крылова, который, выслушав, сказал: «Хорошо».
Телефон звонил не часто. У меня вполне хватало времени, чтобы делать пометки и докладывать Крылову. Главари шли один за другим, со значительным интервалом. Тихо и осторожно. Непосвященный человек, случайно оказавшийся на этой улице, ничего бы не приметил.
Последним появился Росомаха. Он был кряжист, приземист, квадратное лицо и длинные рыжеватые волосы.
Проводив Росомаху, дворник отправился домой. Кто-то в квартире Мергелиса захлопнул окно и задернул штору. Совещание началось…
Выслушав последнее сообщение, Дуйтис глубоко вздохнул, посмотрел на Крылова и сказал:
— Ну… Даю команду!
Воинское подразделение стало оцеплять квартал. Перед бойцами была поставлена нелегкая задача: «Ни единого выстрела не должно прозвучать, но чтоб и мышь не проскочила!»
И снова помог Скляревский. Находясь у Мергелиса, он краем уха слышал о дворнике Тампеле, который, как и прежде, должен был охранять собравшихся главарей.
— Начинать надо именно с этого типа! — приказал Крылов. — Обратите внимание, при хищении гранат и взрывчатки тоже был замечен некий дворник. Совпадение вряд ли случайное… Брать без шума. От этого зависит успех операции…
Мы отбыли к дому Мергелиса. Крылов, Дуйтис, Жольдас, Скляревский и я. Следом за нами отправилось несколько автомашин
Ехали молча.
— Что делать с проклятым догом? — неожиданно громко спросил Скляревский.
— А ведь и правда!! Не убивать же животину! — усмехнулся Дуйтис… — Решим на месте.
Вот и бакалейная лавка, где еще вчера я тайком встречался с «курьером». Она уставилась на нас темными глазницами витрин. Я слегка толкнул Скляревского в бок. Он понял и пожал мой локоть.
Машины оставили в разных переулках. Сами пошли ближе к дому. Совершенно неожиданно из темноты вынырнул командир роты оцепления и, вытянувшись по армейски, приглушенным голосом доложил Дуйтису:
— Товарищ майор, в районе тихо и спокойно. Местные жители сидят по домам. Задержан один прохожий…
— Кто он?
— Рабочий спичечной фабрики.
— Доставьте его сюда. Мы вынуждены задержать его до конца операции…
Пока Дуйтис и Крылов беседовали с задержанным, я прошел вдоль переулка. Солдат не видно, хотя я знаю, что они рядом, что они плотным кольцом опоясали квартал. Кругом тишина. Темный небосвод усеян звездами. Где-то в центре города вспыхивают зарницы — это иллюминация. Народ уже встречает праздник…
Ко мне подошел Жольдас.
— Держись, Володя! Смотри в оба! — Он слегка обнял меня за плечи и пошел в сторону притаившегося дома. Рядом с ним шагали еще двое.
— Желаю удачи! — сказал я вдогонку.
Прошло довольно много времени. Неожиданно к Дуйтису кто-то подбежал и взволнованно доложил:
— Появился дворник!
Я насторожился. «К дворнику недавно отправился Жольдас. Неудача?!»
Выглянул из-за угла на «ту» улицу. И в самом деле: дворник сидит на скамейке, и на его массивной фигуре, даже при слабом свете фонаря, отчетливо виден белый фартук. К нему кто-то подошел, постоял рядом и направился в нашу сторону.
Неизвестный приближался быстро. Теперь он почти бежал. Миновал переулок, где укрылась засада. «Почему не взяли? Будем брать мы!» Я уже приготовился действовать, но Дуйтис громко произнес:
— Быстрей докладывайте, Даугуветис!
Я ошибся и был доволен, что темнота ночи скрыла мое смущение. Теперь я тоже его узнал. Это был один из тех, кто вместе с Жольдасом отправился на квартиру к Тампелю.
Тяжело отдуваясь, Даугуветис произнес:
— Товарищ майор, все в порядке. Жольдас на посту! — Его грубоватый голос оборвался, и он глубоко вздохнул. Дуйтис дал ему возможность перевести дух и спросил:
— Как прошло задержание?
— С Тампелем пришлось повозиться. Здоров, как буйвол. Меня двинул кулаком — едва отдышался. Жольдас зажал ему рот, и мы втроем скрутили… В доме только жена. Ей приказали молчать, потом стали ждать…
— Короче, Даугуветис, — остановил его Дуйтис.
— Ну, в общем, у них, по-видимому, был сигнал, которого мы не знали. «Тук-тук», «тук-тук»… Я открыл, не зажигая света. Неизвестный вошел смело, мы сразу поняли, что здесь он не первый раз. Его взяли без труда. Мы привыкли к темноте, а он — нет. Пикнуть не успел. Это Долговязый. Усадили его рядом с Тампелем.