У каждого своя правда
Шрифт:
Глава 46. "Ты должна вернуть деньги"
Тайна загадочных денег открылась три дня спустя. Вышедшая с больничного Оля вернулась с традиционного утреннего совещания и сообщила последние новости:
– Даш, тебе надо вернуть эти деньги. Их тебе перечислили по ошибке.
Даша вскинула брови.
– Почему я что-то должна возвращать? По закону - не обязана, это не счетная ошибка, это они - идиоты!
Оля вздохнула.
– Я все понимаю, Даш. Но если ты не вернешь эти деньги, они накажут расчетчика.
Вот теперь все встало на свои места. Ей специально
– Да пускай, пускай накажут! Может, работать нормально научится! Меня постоянно тыкают в ошибки, которых я не совершала, я постоянно здесь для всех плохая, сколько бы не работала! При этом меня лишили моей зарплаты! С меня ни за что удерживают деньги! Не могут хотя бы раз без ошибок начислить зарплату! Как можно было начислить в три раза больше денег? Впрочем, я знаю, как. Это было сделано специально. Но я ничего возвращать не собираюсь. Ты правда веришь, что если я верну эти деньги, меня оставят в покое? Нет, они придумают что-нибудь еще. Поэтому это будет моя моральная компенсация. Пусть наказывают кого хотят, мне все равно.
Эмоции лились через край. Из-за всех этих финансовых манипуляций с ее зарплатой, Даша оказалась в финансовой яме, из которой только что с трудом выбралась. Но кого это волнует? Всем плевать.
Находясь во власти эмоций, Даша не заметила, как в кабинет тихо вошла Людмила Петровна.
– Дашенька, - тихо начала она.
– Солнышко, верни деньги, не надо, не получится у тебя с ними бороться. Отдай.
Даша медленно подняла голову и посмотрела на Людмилу Петровну затуманенным взглядом.
– А я ни с кем и не борюсь. Это мне с самого начала вставляют палки в колеса, меня несправедливо лишили денег! Конечно, все остальные же остались при своей зарплате, у всех все хорошо! А эти деньги - теперь мои, почему я должна их кому-то отдавать?
– Даша, это - грязные деньги, не принесут они тебе счастья! У тебя не в меру обостренное чувство справедливости. Даже для юриста. Не бери на себя такую ответственность! Зачем тебе такие проблемы? Эти деньги не твои! Не твои, слышишь?
– Людмила Петровна взывала к чувству страха и порядочности, только Даша никак не могла понять, почему взывают к ее порядочности. "Я вроде бы никого не обманывала, не крала эти злосчастные деньги. Крали у меня, а теперь решили подло подставить. Почему я должна играть по этим правилам? Почему должна быть пешкой в чужой грязной игре? И все из-за чего? Из-за того, что не похожа на них, и потому им не нравлюсь? Из-за этого меня надо травить?" - целых вихрь мыслей пронесся в Дашиной голове, но вслух она сказала другое.
– Людмила Петровна, мне нужны эти деньги. Я распорядилась ими по своему усмотрению. И ничего возвращать не стану, - самообладание внезапно изменило Даше и из глаз покатились слезы.
– А я тебе говорила - не трать!
– мягко, но настойчиво продолжила наседать Людмила Петровна.
– Это же не твои деньги, как же ты можешь их тратить? Ну хорошо, хорошо. Скажи, куда ты их потратила?
Дашу уже сотрясали рыдания.
– Из-за всех этих махинаций, я не получила даже того, на что могла рассчитывать! А мне нужно, как и всем, платить за квартиру, покупать продукты и лекарства, на что-то жить!
Оля вновь вернулась к разговору.
– Ну, милая, все мы имеем обязательства, содержим свои семьи, но ведь как-то рассчитываем свой бюджет, исходя из своей зарплаты.
Даша не стала говорить о том, что подобное сравнение некорректно хотя бы по причине колоссальной разницы между их зарплатами, по причине того, что в их семьях есть иные источники дохода, а ей нужно крутиться самой, и еще много всего, но... Говорить
– Хочешь, мы тебе займем денег, чтобы ты смогла отдать?
– выдвинула новое предложение Людмила Петровна.
«Еще не хватало! Из-за этих идиотов в долги влезать!». Голос Даши внезапно обрел твердость.
– Нет, это исключено. Ис-клю-че-но. Никаких займов, никаких денег. Я не возьму. И вообще, с чего вы все решили, что у меня нет средств? Я еще не закончила тратить свою осеннюю премию. Там было целых четыреста четырнадцать рублей. Все никак не могу закончить их тратить. У меня три швейцарских банка отказались их брать, сказали, не могут взять на себя ответственность за такую сумму.
Людмила Петровна лишь качала головой. В принципе, она понимала Дашину горечь, которую та пыталась замаскировать под язвительность, но также она понимала, что никому нет никакого дела до этой горечи.
Даше не хотелось никуда выходить, ни с кем общаться, видеться, говорить, покидать свою квартиру - ей хотелось отгородиться от всего мира. Только дома она чувствовала себя в относительной безопасности. Снаружи - враги. Или не враги, но те, кому все равно. Или те, кому не все равно, но спасает себя и свои интересы. В любом случае, доверять никому нельзя. Люди только кажутся друзьями, пока им это выгодно или пока просто все хорошо. Как только что-то начинает идти не так, они показывают свое истинное лицо и намерения. Неужели все такие?
Погода за окном стремительно портилась. Молния ярко освещала вечернее небо, изливавшееся на землю мощными потоками воды и задерживавшееся на стекле крупными каплями. Весенний холодный ветер, такой, какой бывает только в середине апреля, врывался в неосвещенную комнату через открытое окно, спутывая тонкие бежевые занавески. Сквозь неплотно занавешенные окна в темную комнату проникал неверный свет уличного фонаря, отражаясь на светлой стене, обнажая огромные, пугающие тени раскачивающихся от сильного ветра веток. Но Даша не замечала бушующей стихии - происходившее снаружи было как никогда созвучно происходящему внутри нее. Тупая изматывающая боль отзывалась глухой пустотой где-то очень глубоко. Внешнее не определяет внутреннее. Казалось бы, довольно-таки избитая фраза, мелькающая то тут, то там в социальных сетях. Но пока это не коснётся тебя самого, она так и останется красивой фразой с философским оттенком. Смысл начинает доходить, когда у тебя самого в жизни все вроде бы красиво - молодость, крутая работа, собственный доход, образование и такая совокупность социальных благ, которая встречается даже не у каждого десятого, а внутри - выжженное поле, бессонные ночи и отсутствие какой-то радости от того, что имеешь. Никто бы и не поверил, если бы узнал, что творится у нее в голове. Да и она сама, в сущности, не всегда верила, стоило лишь ей со стороны взглянуть на свою жизнь. Внешне - счастливая, успешная, амбициозная девушка, с более чем ярким стартом в профессии юриста, а внутри насквозь переполненная тоской и отчаянием.
Что же ей теперь делать? Какое решение принять? Даша понимала - что бы она не решила - будет в проигрыше. Отдаст деньги - ее враги поймут, что добились желаемого и продолжать методично выталкивать ее, и, в конце концов, добьются своего. Не отдаст - у них появится отличный предлог поливать ее грязью, и они продолжат ставить ей подножки с удвоенным старанием. Союзников и друзей у нее там нет, да и глупо было думать иначе. Отчаяние мертвой хваткой спутало Дашу, не давая пошевелиться.
Впрочем, Даша уже начала понимать, что в этой истории - ничего личного, просто каждый сам за себя. Что ж, пусть будет так. Она теперь тоже будет блюсти только свои интересы. Если уж не получается избежать бесконечной клеветы и постоянно нарочно создаваемых препонов, она хоть немного поправит свое финансовое положение.