У любви есть время
Шрифт:
– Называй меня Изабелл.
– Хорошо, Изабелл.
У них были такие довольные лица, что у Аэлиты создалось впечатление, что они знакомы много лет. Ей оставалось только гадать над тем, как между ними могли возникнуть тёплые приятельские отношения, когда они чуть ли не в первый раз вообще разговаривали друг с другом.
– Ну ладно, я пойду, – сказала Изабелл. – Не буду мешать. Ведь у вас осталось так мало времени.
– Нет. Время у нас ещё только впереди, – заявил Павел, глядя на Аэлиту.
– И правда! Лита, не забудь про
– Мама, я всё помню.
– Ну и замечательно!
Изабелл ушла, закрыв за собой дверь. Пару минут Аэлита и Павел сидели на диване молча.
Аэлита старалась успокоиться. Ведь Павел не станет её мужем по-настоящему. Зачем же так сильно переживать? Господи, она не могла дождаться завтрашнего дня, когда это закончится, и они с Максимом уедут отсюда! Ещё и эта рубашка теперь! Этот Павел свалил бы отсюда раньше, если бы не её же собственный план.
– Аэлита, раз я здесь надолго, может, поговорим о чём-нибудь? – спросил Павел.
– Я понятия не имею, о чём с тобой говорить.
– Расскажи что-нибудь о себе. Ты родилась в этом городе?
– Да.
– И училась здесь?
– Я учусь в Екатеринбурге. Сейчас я здесь на летних каникулах.
– На кого ты учишься?
– Не важно.
– Ну, ладно, – выдохнул Павел. – А я родился и вырос в Москве. И институт тоже там закончил.
Аэлита промолчала, уставившись в точку на полу.
– Какой твой любимый фильм?
Аэлита вскочила с дивана и выкрикнула:
– Перестань!
Павел встал вслед за ней.
– Чего ты опять заводишься? Мне же просто интересно…
– Тебе это не интересно! Ты просто заполняешь паузу. Вот и всё!
– Хорошо. Я больше не буду задавать тебе подобное вопросы. Мне на самом деле не так уж и интересны ответы на них. Знаешь, я сейчас смотрю на тебя и…
Он замолчал, и это заставило Аэлиту остановить на нём свой взгляд.
– И… что? – пробормотала она, бегая глазами по его сосредоточенному лицу.
– … и думаю о нашем вчерашнем поцелуе.
Он шагнул навстречу ей, от чего сделал расстояние между ними невыносимым для Аэлиты. Она хотела уйти, но сзади неё оказалась стена.
– Не подходи ко мне так близко! – сказала она, приподняв руку и выставив указательный палец наверх. Это создало преграду между ними, и Павел немного «сдал назад».
– Я предупреждаю тебя, полезешь опять ко мне целоваться, я заору.
– Не думаю, – он сделал паузу и улыбнулся. – Ты такая красивая… ты похожа на сундук с сокровищами, который пока закрыт для меня… Что же мне сделать, чтобы его открыть? Я не знаю…
Его глаза просвечивали её как рентген. От этого она почувствовала, как будто ей перекрыли кислород, и ей стало труднее выдыхать из себя воздух. За пару секунд кислорода в ней скопилось столько, что она с трудом сдерживала дыхание. И тут случилось чудо: послышался щелчок. Стиральная машина сделала своё дело. И как вовремя!
Аэлита дёрнулась с места. Исчезнув из поля его зрения, она ворвалась
Громко выдыхая из себя скопившийся воздух, она почувствовала своё бешеное сердцебиение. Что же с ней происходит? По идее, ей не должно быть трудно отталкивать Павла. Ведь в том, что ей был нужен не он, она была уверена. Проблема была в том, что Павел ни о чём её не спрашивал, а просто делал так, как ему хотелось. Его непредсказуемость вызывала у неё растерянность.
Слава богу, что скоро всё закончится. Несмотря на то, что это случится уже завтра, Аэлита чувствовала, что время тянется так…
Рубашка!
Опомнившись, Аэлита вытащила рубашку из машинки. К её радости она была почти сухой.
Она вышла на балкон и развесила рубашку. Дул сильный тёплый ветер. Какое счастье!
– Аэлита?
Она вздрогнула, почувствовав, что Павел встал в дверном проёме.
– Чего тебе? – спросила она, не глядя на него.
– Извини меня. Я обещаю не торопиться и дать тебе время. Я понимаю, как тебе сейчас трудно.
Аэлита протяжно выдохнула, опустив голову и положив обе руки на бельевую верёвку. Побыв пару секунд в таком положении, она медленно развернулась к нему:
– Если ты понимаешь, насколько мне трудно, значит это были последние слова, которые я от тебя услышала сегодня, верно?
– Верно, – ответил Павел и, отойдя в сторону, открыл ей путь из балкона в комнату.
Аэлита прошла к дивану, села на него и схватила журнал.
Она заметила, что Павел отошёл к балконному окошку и стал разглядывать вид.
Не прошло и десяти минут, как Аэлита снова отправилась на балкон, проверить, не высохла ли рубашка. Она услышала, как Павел, глядя на неё, усмехнулся. Дотронувшись до влажной ткани, Аэлита вздохнула и вернулась в комнату, а потом снова уселась на диван.
Просидев несколько минут за машинальным перелистыванием страниц журнала, она опять пошла на балкон. На её счастье рубашка оказалась чуть влажной. Аэлита сняла её с верёвки и направилась к столу. Она чувствовала, что Павел не отрывал от неё глаз, но старалась не показывать, что замечает это.
Она открыла верхний ящичек стола и достала оттуда чёрные нитки с иголкой и ножницы. Снова, заняв место на любимом диванчике, она изо всех сил старалась сосредоточиться на шитье.
Чтобы немного ослабить напряжённую обстановку, Аэлита взяла пульт и включила телевизор. Она даже не взглянула на экран. Пусть только эта убийственная тишина разбавится любыми бормочущими звуками.
Шум телевизора помог Аэлите отвлечься от прикованного взгляда Павла, и она быстро расправилась с шитьём. Ей даже понравился результат: шов выглядел таким аккуратным, ровным, просто ниточка к ниточке и почти незаметным. Аэлита догадывалась, что Павел, переступив порог своего дома, скорее всего отправит эту рубашку в мусорное ведро. Но, не смотря на это, она была рада, что смогла взять себя в руки.