У любви есть время

Шерив Екатерина

– Насчёт этого не беспокойся! Я разделю с тобой это «не лучшее положение». Слушай, здорово же тебе досталось от твоего муженька. Что же он тебе сделал?

– Да он просто уничтожил всю мою жизнь. Но сегодня он наконец заплатит мне.

И тут стихла музыка. Аэлита почувствовала требовательный поцелуй на своих губах и ответила на него. Носик так сильно прижал её к себе, что ей казалось, что он вот-вот проглотит её. Ей ничего не оставалось, как тоже обнять его.

Разговоры вокруг них прекратились. Через несколько секунд она почувствовала,

как кто-то силой заставил их оторваться друг от друга. А потом сильное головокружение отшатнуло Аэлиту назад, но ей удалось сохранить равновесие и не упасть. Вокруг неё всё поплыло, а когда картина перед глазами прояснилась, она увидела Александра Носика, сидящего на полу. Из его губы сочилась кровь и, сморщив лицо, он потирал челюсть. Рядом с ним, сжав кулаки, стоял Павел.

«Павел Казарин, – подумала Аэлита. – Так вот, значит, какая у него фамилия…»

Она ощутила слабость в коленях, а потом перед её глазами возникла темнота.

***

Когда Аэлита открыла глаза, то обнаружила себя в машине. Она то ли сидела, то ли лежала на переднем сиденье, а Павел был за рулём. Она попыталась чуть-чуть приподняться, но ей это не удалось. Голова всё ещё кружилась.

– О, боже… – вырвалось у неё.

– Это всё, что ты скажешь? – услышала она порядочную долю агрессии в голосе мужа.

Аэлита вспомнила недавно произошедшее и засмеялась, прикрыв лицо и рот руками.

– Чёрт побери, Аэлита! – Павел резко остановил машину.

– Зачем ты остановился? – сквозь смех спросила Аэлита и попыталась приподняться ещё раз. На этот раз ей это удалось. Она посмотрела в окно. На улице было темно, но слабый лунный свет немного освещал незнакомую ей местность.

– А почему за окном… какой-то лес?..

– Аэлита, что ты несёшь? Это не лес, а деревья в дачном посёлке. Я специально поехал по дороге, где меньше машин. Иначе мы бы с тобой разбились при первой же возможности.

– Что, не знал, как быстрее унести оттуда ноги?

И Аэлита снова расхохоталась.

– Замолчи! – выкрикнул Павел. – Ты хотя бы понимаешь, что ты натворила?

– Отлично понимаю! Мне, наконец, удалось сделать всё наоборот!

– Что ты имеешь ввиду? Да перестань же хохотать!

– Если ты задумаешься, то поймёшь меня. А смеяться я не перестану! Мне слишком весело. И ты не лишишь меня этого удовольствия! Это всё твой коктейль. Скажи, чем ты меня напоил, что мне стало так весело?

– Аэлита, это невозможно. Как человек может так опьянеть от одного бокала коктейля? Я же видел, что ты была не в себе после сборов на вечеринку. Я хотел, чтобы ты успокоилась. Это невероятно… – Павел уткнулся локтями в руль и потёр глаза.

– А знаешь, что я сегодня узнала? Твою фамилию, – Аэлита хихикнула. – Мне её назвал этот… Носик, – и она опять рассмеялась.

– Не произноси его имя! Меня тошнит только от одной мысли, что… Чёрт бы его побрал! Вечно он встаёт на моём пути! Он как мусор…

как навозный червяк…

– Да перестань ты. Не такой он уж и плохой. Носик… Ну и фамилия! Слушай, значит, моя фамилия теперь Казарина? А я и не знала… Значит, я Аэлита Казарина. Надо же! Но мне моя прежняя фамилия больше нравилась. Аэлита Анхелес. В переводе с испанского «ангел» означает…

Павел что-то невнятно пробормотал.

– А если бы я вышла замуж за него, то стала бы… Аэлита Носик! – и она снова залилась громким хохотом.

Павел убрал руки с руля и посмотрел не неё растерянным взглядом.

– Скажи, я всё-таки добилась своего? Мы больше не будем ходить на эти вечеринки?

Павел молчал, бегая по ней глазами.

– Да перестань ты дуться! Ну, подумаешь, я сваляла дурака! Ты что думал, только тебе можно издеваться над людьми?

Он по-прежнему хранил молчание. Аэлита подумала, что, он наверное обескуражен её поведением и просто не знал, что думать. Поэтому она решила, что воспользуется представившейся ситуацией целиком и полностью. Вдруг такой возможности у неё больше не будет.

– Ну ладно. Чтобы тебя немного развеселить скажу тебе кое-что, – она убрала волосы за уши, а потом откинула их назад. – Я согласилась только на поцелуй, хотя он просил меня о большем одолжении.

– Спасибо, моя дорогая, мне стало очень весело!

– Тебе что этого мало? Я могла бы изменить тебе с ним, но не стала этого делать. Хотя вполне могла бы. Ты этого заслуживаешь! – Аэлита приблизилась к нему и заговорила громче. – Слышишь? Ты заслуживаешь, чтобы тебе наставляли рога!

Павел резко схватил Аэлиту за плечи и придавил к сиденью.

– Тогда что тебе помешало сделать это? Скажи мне!

– Потому что он омерзительный тип. Меня от его поцелуя чуть не стошнило. Я с радостью изменила бы тебе, но только с одним единственным человеком!

Она надеялась разозлить его ещё больше своей последней фразой, но Павел вдруг заговорил спокойно и ровно.

– Ты говоришь так, чтобы позлить меня. И тебе это почти удалось. Но я не стану выходить из себя, потому что твой «единственный человек» – предатель, трус и слабак. Бедная, Аэлита… До какой же степени надо быть дурой, чтобы думать об этом да ещё и с радостью…

От этих слов в ней закипела кровь и она прокричала:

– Не смей так говорить о Максиме! Я…

– Ещё раз произнесёшь его имя, и я вырву тебе язык!

Его голос прозвучал как в одном из фильмов ужасов. Если она будет продолжать в том же духе, то в него может вселиться сам Чёрт и разорвать её на куски от ревности и злости. Но Аэлита и не думала трястись от страха.

– Перестань мне угрожать! Я тебя не боюсь! Я выставила тебя дураком перед толпой людей и тебя это просто бесит!

– А ты считаешь, что я должен сказать тебе за это спасибо? Ты смешала меня с грязью. Опозорила при всех. А я ведь говорил им о тебе столько хорошего. А ты перевернула всё с ног на голову! Как ты могла?